Содрогаясь под злобными порывами ветра, «единорог» упрямо карабкался по громадной отвесной скале, цепляясь лапами за редкие трещины в гладком камне, отыскиваемые ползущим впереди Горном. Это было немыслимо, однако происходило — здесь и сейчас, при непосредственном участии Эрика. Туго стянутый ремнями, он исходил холодным потом от неспадающего предельного напряжения нервов, зато старина Горн, которому приходилось неизмеримо трудней, взбирался по стене с легкостью и бесстрашием муравья и делать привал не спешил. Несколько раз сверху срывались глыбы, и Эрик застывал в тревоге, но гигант-Страж неизменно успевал укрыться — в расщелине либо под лапой вездехода, а бронеколпак мог выдержать и не такие удары. Затем восхождение возобновлялось, и Эрику опять приходилось слепо следовать указаниям Горна, которые тот почему-то передавал жестами, игнорируя рацию, — хотя кого здесь, на такой круче, можно было опасаться?
Изредка Эрик бросал взгляд назад, точнее вниз, на расположившихся прямо на колпаке пассажиров. Богиня была, как всегда, бестрепетной и отрешенной от мирской суеты, а вот старик неожиданно сдал. Съежившись и пожелтев, он с закрытыми глазами лежал на жестком матрасе и хватал воздух открытым ртом. Что ли, укачало?..
Эрик не помнил, сколько длилось это надругательство над солидной боевой машиной, когда неутомимый Горн, а следом и «единорог», наконец перевалили через нависший над пропастью карниз и очутились на крохотной, однако вполне надежной площадке. На ватных ногах юноша выбрался из кабины, спрыгнул на камень и обессиленно опустился на корточки, спиной к перегревшемуся вездеходу. Все тело сотрясала отвратительная дрожь, словно он промерз насквозь. Верзила Горн тоже присел неподалеку, и действительно, он вовсе не выглядел усталым, даже не запыхался. Разорви его Ветер! — вяло пожелал Тигр. Как смеет он превосходить меня настолько?..
— Ну и чего нас сюда занесло? — спросил он угрюмо. — Черт тебя подери, Горн, — я и представить не мог, что эта махина способна на такое!