Однако первый Бык, вожак этой троицы, уже поднимался с плит, выдирая из ножен толстые клинки, больше похожие на рога. Шутки кончились, теперь юных задир утешила бы только смерть нахального чужака, хотя сами они привыкли развлекаться куда грубей. Но за их спинами высился могучий род, ими гордились, на них равнялись, — а чего вообразил о себе этот одиночка?..
Молодой вожак сорвался с места, целя мечом по центру широкого плаща. Уступчиво развернувшись, Горн пропустил острие вскользь гладкой кожи, а следом прогрохотал и сам Бык, едва не растянувшись по полу снова. Однако устоял и тут же обернулся, бешеным взглядом высматривая противника. Сдвинувшись в сторону, Горн насмешливо потряс плащом, провоцируя новый наскок. С глухим ревом Бык ринулся во вторую атаку и опять провалился мимо, не оставив на плаще даже царапины. А Горн тем временем сместился еще дальше, хладнокровно выбирая место. И когда обезумевший парень очередной раз промахнулся, то получил под зад богатырский пинок, направивший его точно в цель. Выставив вперед руки, злосчастный Бык вонзился обоими мечами в дверь Медвежьего блока и увяз накрепко.
Получив долгожданный повод, Медведи отреагировали мгновенно. Входная плита плавно скользнула вбок, и не успели отдышавшиеся Быки подоспеть на помощь своему вожаку, как из темного зева навстречу им повалили оскорбленно ворчащие мохначи. Затем и от Бычьего блока накатилась тяжелая волна, сметая редких прохожих, — заварушка разразилась наконец!..
Прижавшись к стене, Горн подождал, пока свара заполыхает в полную силу, потом метнулся ко входу и с налета пронизал небрежный Медвежий заслон, аккуратно отмахиваясь от растерянных ударов. Ошеломленные латники вряд ли даже разглядели, что за смерч их разметал, а Горн уже исчезал в лабиринте, по глаза завернувшись в плащ-невидимку.
Здешние коридорные ребусы любому Стражу были на один зуб, а уж тем более его не удержала простенькая страж-система, далеко уступавшая даже Дворцовым. Что же до самого Горна, то он попросту знал все местные ловушки, знал и помнил в подробностях, и ориентировался в этих блоках получше самих жильцов. И где искать Медвежьего Главу, гигант тоже представлял и был уверен, что тот не станет нарушать устоявшийся распорядок из-за рядовой стычки, затеянной воинственными Медвежатами.
В самом деле, старина Бур, как и обычно в это время, отводил душу в местной парилке, раздетый до нательной кольчуги и босой. Это был матерый Медведище, по глаза заросший косматой шерстью, но уже с изрядной плешью на широком черепе. Обильно потея и покряхтывая от удовольствия, он развалился на просторном шезлонге, а вокруг хлопотали смазливенькие девочки-подростки, тоже едва прикрытые, — расчесывали сивые космы, полировали загнутые желтые ногти. Малышки не были ни рабынями, ни служанками из Низких, — нет, они происходили из древних огрских родов и могли похвалиться отменной Истинностью… но только по крови, внешностью не укладываясь в родовые стандарты. Вот Бур и разжился ими по случаю. Притом никакого принуждения, боже упаси, — в крайнем варианте Медвежий Глава мог отослать ослушницу обратно к родичам, где она и прозябала бы в скуке и бедности, поджидая нового господина, вряд ли лучшего. Так не разумней ли потакать безобидным прихотям щедрого и благодушного старика, чем рисковать нарваться на грубияна или сквалыгу, пусть и молодого?..