Тепло попрощавшись с хозяйкой, мы наконец вышли во двор, сели в машину и некоторое время ехали молча. Информации было так много, и вся она была столь шокирующего свойства, что требовалось ее как-то утрамбовать в сознании. Первой очнулась Инка.
– Надо ехать к Стрепетовой, – отчеканила она.
– Да, придется лишать Настюху иллюзий, мазать грязью светлый образ любимого, рушить идеалы и девичьи мечты… Черт, как я этого не люблю! – взвыла я.
– А я что, люблю? – возмутилась Чудновская. – Но сама понимаешь – надо… Звони, договаривайся.
Тут, отсрочив неприятнейший момент и наполняя душу невыразимой печалью, заиграла мелодия из «Лебединого озера» – Чудновской звонил муж Андрюха. Явно не ожидая от этого звонка ничего хорошего, с видом умирающего лебедя она прижала телефон к уху.
– Где шляюсь? – повторила вопрос благоверного Инка и задиристо, с вызовом ответила: – По работе!
Сотовый гневно заверещал и, сжав губы, Инесска процедила:
– Ясно… Не кипятись, еду.
Инка нажала «отбой» и начала возмущаться:
– Нет, ну ты представляешь! Изольда Виленовна резко заболела, температура поднялась в одночасье, чих, кашель, и естественно хочет срулить домой, чтоб детей не заразить. Но почему-то нестись сломя голову ей на замену должна я, а не Андрюшечка! Он, видите ли, работает… А я? Я что, спрашивается, делаю?!
– Инка, спустись с небес на землю, – призвала я разбушевавшуюся подругу. – Андрюха твой работает, чтоб семью обеспечить, он реально деньги зарабатывает, а мы с тобой в основном на общественных началах подвизаемся. Вот поставим дело на коммерческую основу, тогда и качай права.
Полностью признав мою правоту, Инесса в ответ лишь горестно вздохнула. План действий менялся – мне совершенно не улыбалось в одиночку открывать глаза Стрепетовой, и мы решили отложить визит наутро. К этому времени Инесска должна была договориться со «сменной» няней, имевшейся для подобных случаев, и отправить детей на прогулку.
Я звякнула Настюхе и договорилась с ней на одиннадцать – в десять к ней должен был прийти слесарь менять краны. Все-то у нашей Настюхи разладилось – от личной жизни до сантехники…
Честно говоря, я порадовалась невольной передышке – уж слишком интенсивным получалось наше теперешнее расследование. А, как я справедливо уела Чудновскую, средств к существованию оно нам не приносило, так что и о хлебе насущном следовало позаботиться.
Уютно устроившись на диване, я разложила перед собой картинки со зверятами и скачанные из сети фотографии волкособов. Этим вечером я собиралась убить двух зайцев – написать по возможности побольше стихов и в общих чертах набросать статью о редкой собачьей породе для газеты про животных.