Наконец, все хором выдохнули «Amen!», Алессандрина – с тайным облегчением, и тут же ее локтя коснулся предупредительно подставленный локоть посла:
– Пойдем, – коротко сказал мессер Федерико и, легко ступая по истертым плиткам, она пошла.
– Какой странный собор, дядюшка, – заметила она, опустив для краткости «достопочтимого», – все нефы одинаковые, и…
– Это бывшая мечеть, – оборвал он ее размышления, – если угодно, я вам расскажу после… Целую руки вашей светлости! – нараспев обратился он к рослой разряженной женщине, рядом с которой Алессандрина показалась девочкой, и с чувством приложился к милостиво протянутой руке.
Дама выжидательно улыбнулась.
– Вы с каждым днем расцветаете, ваша светлость… Позвольте мне представить – моя племянница, мона Алессандрина.
Алессандрина присела в очень-очень низком реверансе, помня, что кастильцы – ценители церемоний.
– Рада приветствовать вас, дон Федерико, и вас, донна Алессандрина, – дама в ответ поклонилась только слегка. Она говорила с очень сильным акцентом, и была красива. И глупа, если это о ней упоминалось вчера за обедом. Алессандрина прикинулась очень скромной племянницей сиятельного посла, чтобы беспрепятственно слушать, о чем будут говорить мессер Федерико и красивая синеглазая донна, не уступающая ростом мужчине.
– Донна Алессандрина, прошу вас не брать пример с вашего дядюшки, и звать меня донна Элизабета, а не «ваша светлость», – видно было, что фраза далась ей с некоторым трудом. Алессандрина поблагодарила за честь.
Они сошли с паперти, раздавая монеты осаждающим со всех сторон нищим. Донна Элизабета была не слишком щедра, и нищим пришлось удовольствоваться медяками. А внизу у ступеней донну Элизабету ожидала свита – не меньше двадцати всадников, и ее собственная белая арабская лошадка, на длинной черной попоне которой красовался герб – алый орел, с девизом: «Все что хочу – найду, все что найду – возьму!» Мессер Федерико помог донне сесть в седло, расцеловал ей на прощание руки и шитый стеклярусом подол, Алессандрина присела.
– Какова? – спросил он уже в носилках.
– Красива. Богата. Скупа. Об остальном я не успела составить мнения. Она грандесса?
– Да, грандесса. Маркиза Морелла и графиня д'Агилар. Действительно, богата. Не сказал бы, что скупа, но бережлива. И очень приближена Ее Высочеством, очень. Я бы сказал, чрезмерно приближена. Не проходит и дня без того, чтоб королева не сказала о ней доброго слова, а за королевой повторяет весь двор. Потому не скупитесь на добрые слова. Еще у этой дамы есть муж, но он нестоящий человек, хотя и племянник короля.