Никогда не любил собак. Тех, что шастают без присмотра. Я не знаю, чего от них ждать. Тупые, злобные и непредсказуемые. А местные и того хуже. Вообще собаками их назвать можно с большой натяжкой. Помесь рахитичной овчарки, слепой борзой и линялого дикобраза, подцепившего стригущий лишай.
Зона вносит свои коррективы. Все, что здесь выживает, становится странным, искореженным, жутким. При этом невероятно выносливым. Выживают хоть покалеченные, но сильнейшие. И, сталкиваясь с ними, ты сталкиваешься с ночным кошмаром. Столь же ужасным и непобедимым. Вот только проснуться от этого кошмара нельзя.
Меня передернуло. Я скинул с плеча АК, хоть стрелять и не торопился. Глянул на собачек. Слепая свора была на месте и держала дистанцию. Но теперь их было уже около десятка. По спине пробежал озноб. Сейчас их будет становиться все больше и больше, а потом, когда я не смогу за ними уследить, они бросятся. Только на этот раз я не проснусь.
Сердце застучало, как отбойный молоток.
Надо успокоиться. Вдох. Раз, два…
— Ты чего не стреляешь? — обернулся Мунлайт.
— Они не уйдут, — пробормотал я.
Голос прозвучал замогильно, пророчески. Я удивился такому звучанию. Никогда за собой не замечал.
Глубокий вдох. Раз, два…
Мун усмехнулся, пожал плечами и, остановившись, жахнул в свору из автомата…Три. Выдох.
Пугач из бесшумного «Вала» получился никакой. Да и не верил я, что собак этих удастся напугать. Очередь возымела прямо противоположный эффект. Собаки рванули вперед. Только этого и не хватало. Я отступил в сторону.
Большой палец привычно скользнул на предохранитель. Крайнее положение сменилось противоположным, и я начал стрелять, не считая патронов. Попутчики выпали из поля зрения. Все внимание теперь было на собаках.
А собаки перли на нас. И их было не десять, а значительно больше. Откуда только взялись.
— Твою мать! — рявкнул где-то в стороне Мун.
К его тихо похлопывающему «Валу» присоединился Хлюпиков «калаш». Собаки подбежали ближе. Теперь, сбавив скорость, пытались обойти, зайти со спины или кинуться прямо в лицо.
Пока я успевал отстреливаться. С теми псами, что норовили броситься и вцепиться в глотку, было немного проще. А вот те, что пытались схитрить и зайти с тыла, справиться получалось сложнее. Одно я понял сразу: удерживать их всех на безопасном расстоянии нереально.
— Спину держи! — прорычал Мун.
Я закрутился, пытаясь отстреливаться от собак и одновременно понять, где он. Через секунду стало ясно, что призыв «держать спину» относился не ко мне. Мунлайт и Хлюпик кружили спиной к спине в трех десятках метров от меня. На них наседало с полтора десятка псов.