Три! Нет, я не стал вскакивать. Я откинулся на спину и откатился в сторону. Трава была жесткая и неприятно хлестала по лицу, но в тот момент я этого не чувствовал, как не чувствовал сырости.
Туман заволок и размыл человеческие фигурки. Краем глаза успел заметить, как что-то подскочило и метнулось в сторону. То ли Мун, то ли Хлюпик. А может, и оба. Я не видел. Туман, адреналин, движение. Все смешалось и только хлестало мокрой травой по лицу.
Секунда. Вскрик. Кто-то что-то заметил. Кто? И что именно?
Рывок, два. Я оказался на ногах и побежал.
Я знал, что бегать нельзя. Я понимал, что бежать со связанными за спиной руками — это верный шанс навернуться. Но сделать с собой ничего уже не мог. Внутри поселилось то самое нечто, что загоняет обычно мою трепетную сердечную мышцу, заставляя считать и глубоко дышать.
Наплевав на остатки разума, которые пытались диктовать свою волю, требовали остановиться, я бежал так, как не бегал уже много лет.
Крики сменились выстрелами. Галдеж и стрельба отдалялись. А ведь если за мной побежал Снейк, то я сейчас получу удар в затылок, и все окажется напрасным.
Но то ли Снейк побежал не за мной, то ли побежал слишком поздно, а удара не последовало. Вообще, кроме себя я теперь никого не слышал. Сколько ж я пробежал?
Ощущение времени пропало настолько, что я было испугался, не попал ли снова в какую-то аномалию. Но нет, звуки были. И запахи. Вернее, один запах — запах сырости.
Я перешел на шаг. Стало немного тише, хотя сердце продолжало колошматить так, что его могли услышать не только за сто метров, но и в четвертом энергоблоке. И дыхание вырывалось громкое, с хрипами.
Спокойно, это иллюзия. Никто ничего не слышит. В этом чертовом тумане голосов и выстрелов не слышно толком, а уж биения чужого сердца и подавно.
Затаив дыхание, я обернулся. Никого. Ни своих, ни чужих, ни Муна, которого теперь и вовсе непонятно, к кому причислить.
В глотке пересохло. Судорожное сглатывание не помогало. Слюны, кажется, не осталось вовсе. Куда помчался с такой скоростью? И что дальше?
Я огляделся. Кругом туман, как тогда, когда дело кончилось галлюцинациями и спячкой под поваленной опорой ЛЭП. Никого. Ни аномалий, ни мутантов, ни преследователей. Мне невероятно повезло.
Вот только что делать дальше с этим везением?
Один. Неизвестно где. Безоружный. Связанный.
— Угрюмый, — мрачно закончил я перечень эпитетов. Кажется, вслух.
Тут же в панике завертел башкой. В голове уже замелькали картинки, живописующие выскакивающего Ваську Кабана и его архаровцев, вываливающихся на мой жалкий голос из тумана. Но вокруг по-прежнему никого не было.