Слышится треск, столь громкий и резкий, что Дейл и Нюхач, морщась, как от боли, подаются назад. В верхнем правом углу появляется щель и стремительно спускается вниз. Из щели вырывается неприятный, но знакомый Джеку запах: запах смерти, который встретил их в развалинах «Закусим у Эда».
Джек берется за ручку. Она легко поворачивается в его руке.
Он открывает дверь в «Черный дом».
Но прежде чем успевает пригласить всех войти, Док Амберсон начинает кричать.
***
Кто-то, возможно, Эбби, возможно, Ти-Джи, а может, туповатый Ронни Мецгер, дергает его за руку. Она чертовски болит, но это не самое худшее. Тот, что дергает его за руку, еще и издает какие-то странные звуки, какое-то гудение, и от него в голове все вибрирует. К тому же неподалеку что-то грохочет (Большая Комбинация, это Большая Комбинация), но это гудение!.. Какую же оно вызывает боль!
— Прекрати, — бормочет Тай. — Прекрати, Эбби, а не то я…
Слабые крики просачиваются сквозь электрическое гудение, и Тай Маршалл открывает глаза. У сожалению, ему не нужно время, чтобы понять, где он находится и что с ним произошло.
Он разом вспоминает все.
Тай держался, пока старик не умер, повиновался звучащему в голове голосу матери и сохранял хладнокровие. Но стоило ему начать звать на помощь, как паника вернулась и захлестнула его. А может, то был шок. Или паника на пару с шоком. В любом случае он потерял сознание, зовя на помощь. И как долго провисел, подвешенный за закованную руку? По свету, проникающему в дверь лачуги, сказать невозможно, его яркость не изменилась. И от грохота и стонов огромной машины тоже толку нет, Тай понимает, что они не замолкают ни на секунду. Как крики детей и посвисты кнутов, которыми надсмотрщики поддерживают энтузиазм работников. Большая Комбинация никогда не останавливается. Она работает на крови и ужасе двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.
Но гудение, это чертово электрическое гудение, эта самая большая в мире электробритва «Норелко»[129]… откуда оно? Что означает?
«Мистер Маншан поехал за моно, — раздается в голове голос Берни. Злобный шепот. — Монопоездом Конечного мира».
Страх холодной змеей вползает в сердце Тая. У него нет ни малейших сомнений, что он слышит, как этот монопоезд в этот самый момент вползает под навес, построенный у дальнего конца Стейшн-хауз-роуд. Мистер Маншан оглянется, ища взглядом своего мальчика, своего особенного мальчика и, не увидев его (и Берн-Берна тоже), отправится на поиски?
— Естественно, отправится, — бормочет Тай. — Это же ясно как божий день.
Он смотрит на свою левую руку. Если бы не наручник, она сама бы выскользнула из металлического кольца. Он тем не менее несколько раз дергает рукой, но наручник только со звоном ударяется о кольцо. Второй наручник, который пытался достать Берни, когда Тай ухватил его за яйца, болтается на цепочке, наводя мальчика на мысли о виселице, которая высится у съезда на Стейшн-хауз-роуд.