– Знала, – ответила Алла, вспомнив, что о мертвых плохо не говорят.
– Сейчас один мой близкий друг находится в реанимации, – проговорила Люба. – А еще не один десяток граждан ныне в могиле... Причастность господина Казакова ко всем этим убийствам и покушениям теперь доказать будет сложно. Хозяева весьма вовремя убрали его...
Алла хотела было задать вопрос, но дикторша продолжила комментировать изложенные ранее события:
– И, наконец, самые сенсационные последние сведения! В числе погибших боевиков, уничтоженных группой полковника Казакова, участники так называемой зондеркоманды, наемные убийцы, на совести которых смерти крупных предпринимателей и общественных деятелей. Это сообщение нам предоставил анонимный источник, тем не менее оно заслуживает доверия.
– Скажите, Люба, – дослушав дикторшу, Алла решила задать совсем другой вопрос, нежели собиралась. – Николай был... в этой самой «карательной команде»?
– Карательная команда ликвидирована, вы же слышали, – кивнула в сторону телеэкрана Люба, доставая собственный мобильный телефон, – а с Водорезовым мы сейчас сможем поговорить.
Ручьев выслушал историю Водорезова, ни разу не перебив. Смотрел при этом не на Николая, а на волны Москвы-реки.
– Хотелось бы тебе поверить, – произнес Петр, закрыв лицо ладонью.
– Можешь не верить. Только куда ты теперь отправишься?
Последний вопрос окончательно добил Петра. Двигаться ему было некуда. Командир приказал ни при каких обстоятельствах не поворачивать обратно. И не только имел в виду возвращение в ту дощатую постройку, которая временно была их убежищем. Тут у Водорезова зазвонил телефон. Николай выслушал короткое сообщение, лицо его при этом заметно дернулось.
– Такие дела, Ручьев, – убрав телефон, проговорил Николай. – Полковник Казаков погиб, спецгруппа во главе с полковником Гнедичем уничтожена... Только что было сообщение по телевизору.
Петр вытер ладонями лицо, на несколько секунд закрыл глаза.
– Я ведь с ними должен был быть... – произнес он наконец. – Должен был! – повторил он и замолчал.
– У тебя один выход, Ручьев... Точнее, у нас у всех один выход. Мы должны объединиться. Приказа, Петр, никто не отменял! Мы должны выяснить все об операции «Амнистия»! Она уже началась, и ты сам это прекрасно понимаешь.
– Или объединиться... или утопиться! – произнес Петр, кивнув в сторону волн Москвы-реки.
Помолчав, Петр протянул Водорезову свою широкую крепкую ладонь. Николай слегка ударил по ней своей, а потом взялся за мобильник:
– Сократ Иванович, я нашел Ручьева, – после приветствия произнес в трубку Водорезов. – Мы готовы подъехать к вам.