— А у тебя и в прошлом не все вытанцовывалось в башке, — мрачно оборвал его Онжилай, присаживаясь на нижнюю ступеньку лестницы. — Не напрягайся. Взорвался китайский атмосферный процессор, а все остальное, — он махнул рукой, — это уже последствия.
— Ты что, рехнулся? — Столетов исподлобья взглянул на него. — Во-первых, я тебя не знаю! Во-вторых, я пилот…
Онжилай криво усмехнулся.
— В-третьих, можешь не продолжать, — вновь грубо перебил он Столетова, нимало не смущаясь видом оружия, которое Антон сжимал в побелевших пальцах. — Думаю, что тебя бросили, капитан, зная, что через некоторое время ты превратишься в пепел, даже если и выжил. Забудь про свою корпорацию.
На лице Антона отразилась мгновенная гамма чувств. Наемник попал в точку, и отрицать это было бессмысленно.
Неизвестно, какой оборот мог принять этот обмен мнениями, если бы в него неожиданно не вмешался андроид.
Оставалось непонятным, откуда в его голосе взялись нотки эмоций, но скрытая аудиосистема синтезатора речи андроида в этот миг работала с явными перебоями, то начиная дребезжать, то вновь выравнивая тембр воспроизведения.
— Даккар, Онжи, опомнитесь! — Он вступил в круг света от тусклого фонаря.
Это был опрометчивый поступок с его стороны. Столетов уже не владел собой, а вид дройда только подстегнул его эмоции.
Он знал, что все машины в зоне потенциально опасны.
Стрелять в узком, замкнутом пространстве бетонированного подвала было неразумно, и Антон просто врезал ему прикладом.
Дибров встал, отпустив руку Мари.
Ситуация вновь в который уже раз резко начинала выходить за грань реального. Андрей хотел ее осмыслить, но не мог. Потрясенный до глубины души, он на какое-то время утратил способность логически мыслить — стоило вспомнить головокружительные коллизии последних минут, сопровождаемые отзвуками пронесшейся наверху глобальной катастрофы, как мир начинал распадаться на осколки, из которых уже невозможно собрать единое целое.
— Остановись.
Столетов рывком высвободил плечо.
— Не трогай меня. Какого черта ты вступаешься за кусок слетевшего с катушек железа?!
— Погоди. — Диброва понемногу тоже начинали захлестывать эмоции, но в последний миг он нашел в себе силы удержаться. — Погоди, Антон. Скажи, ты действительно ничего не помнишь из своей прошлой жизни? Тебя звали Даккар…
— Стоп! — перебил его Столетов гневным, протестующим жестом. — Не надо морочить мне голову, я не кришнаит! Мне кажется, что в нашем положении эти дурацкие шутки неуместны!
— А никто и не шутит. — Андрей ощущал, как растет внутри напряжение. — Тебе, Онжилай, — он обернулся, — тебе тоже снились сны в гибернационной ячейке «Януса»? — неожиданно спросил Дибров.