– Я закажу себе вот этот салат с крабами, бефстроганов. А потом буду думать про десерт… Или лучше мороженое? Нет, пожалуй, десерт, – бубнил Караванов.
И то, что он всегда проговаривал вслух, что собирается есть, надевать, пить, курить и делать, казавшееся прежде таким трогательным, немыслимо взбесило ее. И она чуть не ляпнула: «Боже мой! Кому интересно, что ты будешь есть?» В смысле: «Я больше тебе не мама!»
Странно, но говорить было совсем не о чем. Караванов был практически подружкой, в отличие от первых двух мужей, она могла с ним обсуждать практически все. И вдруг это рухнуло в одночасье.
Молчали и сосредоточенно жевали, пока не появилась Лида, сонная и возбужденная одновременно. Затараторила о своем новом друге Вадике и вчерашнем концерте, начала клянчить деньги на новую куртку, пить ореховую водку, делать глазки парням за соседним столиком, есть винегрет одновременно с мороженым. Одним словом, ей было не до взрослых… и… слава богу!
Караванов пытался сосредоточить ее на логике деловых игр, даже нарисовал на салфетке расклад, на котором Лида будет директор завода, Елена – руководитель энергокомплекса, а он – губернатор. И стрелочками отметить, как правильно строить между ними коммуникации. У Лиды в глазах было написано: «Мне бы ваши заботы, господин учитель…»
– Поздравляю со счастливым браком! Желаю… – сказала Лида, подняв рюмку ореховой водки, и вдруг осеклась: – А чего это вы такие?
– Мы, зайка, думаем, что нам было бы полезно развестись, – неожиданно для себя самой сказала Елена. – И уже практически это решили…
– Да? – спросила дочка, и Елена не услышала в этом «да?» ничего трагического.
– Подробности письмом… Лучше расскажи про своего нового мальчика, – мягко увела Елена тему, увидев, как напрягся Караванов.
Выходили из «Пушкина» поздно, в меру пьяные и в меру сосредоточенные. Шли по пустому городу. Елена машинально взяла Караванова под одну руку, Лида – под другую. Лида запела «Естудей», Караванов подтянул. Елена почувствовала себя пионервожатой с отрядом, возвращающимся с моря…
Предложила пройтись по пустому Арбату. Она знала, что Караванову с утра уезжать, а вещи еще не собраны. Но очень хотелось. Караванов промолчал, ему было удобней, чтоб она сама приняла решение. Елена иронично посмотрела на него и с вызовом сказала:
– Молчанье – знак согласья!
Караванов обиженно посмотрел на нее, но не запротестовал. На Арбате было совсем пусто. Лида горланила песни, Елена улыбалась, а Караванов покупал в каждом киоске пиво.
Прошли мимо однорукой принцессы Турандот, охотники на цветные металлы недавно ампутировали ей предплечье. Лида заныла про свои высокие каблуки. Караванов прилично выпил и покладисто плелся. Все время подшучивал над Еленой, взяв Лиду в сообщники. На Арбате было тихо, камни стучали под ногами, и редкие парочки жались друг к другу на ветру. Елена расслабилась, и, напевая, вспоминала, как они познакомились с Каравановым, как гуляли здесь же, взявшись за руки, заходя во все подряд кафешки… накупая все подряд сувениры…