— Американцы уже суются со своим АРА, чтобы в России пустить корешки, — кинул реплику Коншин. — Голодающим, видите ли, помогать кинулись! Знаем мы таких благодетелей.
— Концессиями большевички Европу завлекают. Умно рассчитали, — поддержал банкира Лианозов. — Какой-нибудь мистер Смит не постесняется в концессию ухватить и мои кровные рудники на Урале. Для такого дела он и комиссарскую власть может признать де-юре. Все они одинаковы, когда пятак впереди засветится! Немцы признали, теперь, глядишь, за ними и французы потянутся. Не захотят ведь лакомый кусок упускать. Нажмут на своё правительство, и останемся мы с носом…
Кривя губы, Нобель молча переждал шум и выкрики, затем деловито продолжил:
— Я лично не разделяю оптимистических прогнозов насчет концессий. Комиссары — народ упорный. Они постараются своей выгодой не поступиться ни на йоту. Потому полагаю, что мы, во-первых, не должны снижать собственных усилий и, во-вторых, нас не могут смущать отдельные неудачи. Большевистским эмиссарам за границей мы должны противопоставить всё, что можно.
— Не в неудачах дело, — хмуровато возразил бритоголовый Лианозов. — Деньги счет любят. Выдали два года назад Эльвенгрену и Савинкову семьдесят тысяч франков, а господин Чичерин жив и здоров. Савинков на наши денежки своих боевиков подкормил, а Эльвенгрен в Ницце отдыхает.
— Произошла случайность, от которой никто не гарантирован, — отпарировал председательствующий, раздражаясь от неуместной реплики.
Лианозов задел больное место. Два года назад по настоянию Нобеля и князя Белосельского-Белозерского Торгпромом был создан секретный фонд на особые нужды борьбы с большевиками. Из этого фонда получил деньги нанятый Торгпромом боевик штаб-ротмистр Эльвенгрен. Из этого же фонда была выделена крупная сумма Борису Савинкову на организацию диверсии против большевистской дипломатической делегации, следовавшей через Берлин в Геную. Савинков хвастливо заверял, что его люди в два счета ухлопают руководителей делегации. Террористам удалось проникнуть на вокзал, где стоял поезд советской делегации. Но тщательно подготовленная дивереия провалилась. Ни Чичерин, ни другие руководители делегации на вокзале не появились. Они догнали в автомашинах отправившийся поезд на следующей железнодорожной станции, заняли места в вагонах и благополучно проследовали в Геную. Эльвенгрен и Савинков объяснили всё это случайностью, и Густаву Нобелю не оставалось ничего другого, как поверить в это объяснение.
— Нас не должны обескураживать неудачи, господа, — настойчиво повторил председательствующий. — В аспекте экономическом наши усилия должны оставаться прежними: расширение связей с преданными служащими наших предприятий, захваченных большевиками. Они передают, естественно не безвозмездно, информацию, ценность которой теперь возрастает с каждым днем. Нам нужно расширить ее объем. Знать, например, не только фактическое состояние шахт в Донбассе, но и планы комиссаров по их восстановлению, очередность восстановительных работ, их темпы, предполагаемые объемы добычи, потребность в оборудовании и специалистах…