Одно время даже знаменитому банку Бельтрами грозило разорение. Однако благодаря усилиям сеньора Гвиччардини, известного своими связями в кругах высшей флорентийской и венецианской знати, банку удалось удержаться на плаву и даже увеличить свои капиталы.
Торговый дом Бельтрами расширился за счет присоединения представительств нескольких других известных торговых домов, которые в дни неурядиц пошли ко дну.
Помогло сеньору Гвиччардини еще и то обстоятельство, что его родной племянник, в будущем знаменитый дипломат, служил в иностранной коллегии Флоренции и, будучи осведомленным о главных направлениях финансовой политики республики, ставил об этом в известность и своего родственника в Авиньоне. Зная наперед о возможных ходах конкурентов, сеньор Гвиччардини своевременно предпринимал необходимые меры, чтобы защитить капиталы своего банка.
Широкая речная пристань Авиньона была так тесно уставлена кораблями, лодками и яхтами, что «Санта-Исабель» с трудом нашла место для швартовки.
Когда, наконец, якорная цепь заскрипела, опускаясь на дно Роны, и корабль затих у пристани, неяркое февральское солнце уже находилось в зените. С берегом судно соединяла доска, перетянутая с борта на вечно мокрую деревянную мостовую.
По этому шаткому мостику перешли несколько матросов, неся в руках толстые швартовы.
Благодаря возвышавшейся неподалеку от пристани скале, игравшей роль заслона, здесь было теплее, чем на открытой всем ветрам реке.
С помощью капитана Фьора сошла на берег, сопровождаемая своей верной гувернанткой Леонардой. Оглянувшись, она еще раз окинула взглядом маленькую позолоченную статую богородицы с младенцем на руках, возвышавшуюся на носу урки.
Это была Басская мадонна, что-то вроде панагии древних кельтов. Под этой фигурой, заменявшей обычно скульптурное украшение на носу корабля, висел фонарь. Обычно капитан зажигал его в ночные часы. А если учесть, что, освещая море, он в то же время горел вместо свечи перед изображением богоматери, то он одновременно являлся судовым фонарем и церковным светильником.
Длинный, изогнутый и острый водорез, начинавшийся сразу под бушпритом, полумесяцем выдавался вперед. В самом верху водореза, у ног богородицы, прислонившись к форштевню, стоял коленопреклоненный ангел со сложенными крыльями и смотрел на горизонт в подзорную трубу. Ангел был позолочен, также как и богоматерь.
В водорезе были проделаны отверстия и просветы, через которые проходила ударявшая волна. Это было еще одним поводом украсить его позолотой и вычурной резьбой.
Под изображением богородицы прописными золотыми буквами было выведено название судна «Санта-Исабель».