Патриция вздохнула.
– Пожалуйста, не надо. Лучше всего выкинуть все эти занятия из головы. Он чудовищный человек. Мне не отстирать мои лучшие бриджи – они все в яичном желтке.
– А зачем нужны для верховой езды куриные яйца?
– Долго рассказывать. Давай лучше поговорим о чем-нибудь приятном.
– Например, о Томе Кигане?
Патриция вздохнула, потом полезла в карман и достала оттуда письмо.
– От него? Патриция кивнула.
– Он пишет мне два раза в неделю.
– Не читай мне всей этой скучищи. Только все, что касается секса.
– Ах, Лаура, как это замечательно – понимать, что ты влюблена. – Она указала на настенный календарь, каждый прожитый день в котором был вычеркнут жирным крестом. – Осталось сто сорок дней.
– Ты так говоришь, словно тебя в тюрьму посадили.
– Я… я жду, что Том освободит меня из этой тюрьмы.
– Ого-го! Видать, на этой ферме кое-кому предстоит жаркая ночка!
Патриция покраснела, не зная, что сказать, и подошла к окну. Мигель, держа Харпало на длинном поводу, пускал его рысью по широкому кругу. Сегодня его хромота бросалась в глаза сильнее, чем обычно. Она никогда не осмеливалась спросить его об этом, но втайне сгорала от любопытства. Что это было – несчастный случай?.. или, может быть, полиомелит?.. или врожденный недостаток? Разумеется, хромота никак не могла быть связана с его занятиями конным спортом. Она продолжала следить за ним – его умение обращаться с лошадьми всегда производило на нее гипнотическое впечатление.
– Знаешь, Лаура, в наши дни мужчина посмотрит на тебя, сграбастает – и ожидает, что ты сразу же согласишься.
– Правда? – Лаура хмыкнула. – Жаль, что меня хоть изредка кто-нибудь так не грабастает.
Но Патриции было не до смеха. Она не рассказала Лауре о том, что произошло ночью на конюшне, и не собиралась разоткровенничаться сейчас.
– Но Том не таков – он по-настоящему любит меня. Он уважает во мне человека.
– Ты рассуждаешь, как девственница. Рот у Лауры был набит пирогом.
– Жаль, что это на самом деле не так. – Патриция села за стол, отхлебнула кофе, задумчиво посмотрела на Лауру. – В школе, знаешь ли, я отправлялась на свидание с парнем, порой шла с ним в кино, а потом занималась сексом.
– Ну, и что в этом дурного?
– Дурной была причина, по которой я пускалась во все тяжкие. Я буквально бросалась на шею каждому мужику, который мне попадался. Мне хотелось нравиться, мне это никогда не надоедало. Позднее доктор Соломон объяснил мне, что я просто использовала секс для того, чтобы обратить на себя внимание. Но после каждой такой встречи я чувствовала нечто прямо противоположное – будто использовали меня.