Мигелю необходимо было прояснить ситуацию. На предельно доступной ему скорости он устремился в хозяйский дом и постучал в дверь кухни. Ему открыла Конча – глаза у нее были красны, она явно только что плакала.
– Что происходит, Конча?
– Ох, не знаю, ничего не знаю.
– Где мисс Патриция?
– В Швейцарии.
– Что? В Швейцарии? Но с какой стати?
– Не знаю. Она все время плакала.
Конча отвернулась от Мигеля, чтобы он не увидел ее собственных слез.
– Ну, и когда же она вернется обратно?
– Не знаю… Ничего не знаю.
Оглушенный полученными известиями, Мигель, хромая, пошел прочь. Протез натирал сегодня культю, свинцовым ядром висел на колене. Кое-как он добрел до конюшни. Погладил Ультимато – и в то же мгновение его пронзила острая боль при мысли о том, какое удовольствие доставляли ему конные прогулки вдвоем с Патрицией, бок о бок в седле.
С каждым днем он все с большим нетерпением дожидался урочного часа. У нее была удивительная способность, почти талант, она замечательно чувствовала лошадей. Вот и сейчас он не мог удержаться от того, чтобы то и дело бросать взгляды на хозяйский дом, ожидая в любую минуту ее появления – пешком по снегу, в костюме для верховой езды. Но она так и не появилась.
Он оседлал Ультимато и отправился в путь. Медленно проехал мимо загона для дряхлых лошадей, мимо кладбища, мимо инсектаория, описав полный круг и вернувшись на ферму с другой стороны. Он проехал по той самой дороге, по которой они так часто ездили вдвоем. Но без нее эта поездка была чересчур одинокой.
НЬЮ-ЙОРК
Хорейс Коулмен, в очках на мясистом носу, восседал за письменным столом, скрепляя своей подписью всевозможные документы. Боб Эш тоже был занят делом – тренировал рывок левым бедром, готовясь к игре в гольф.
– Черт тебя побери, Боб! Прекрати это!
– Прости, Хорейс, но вчера в клубе графства я проиграл пятьдесят баксов. Мне необходима тренировка.
– Ты проиграешь куда большее, если мы не придумаем, как воспрепятствовать этому проклятому браку.
– А что удалось выяснить Теду? Коулмен бросил взгляд на часы.
– Он должен появиться с минуты на минуту.
– Тед – славный мужик, но… – начал было Эш.
– Но что? – заорал Коулмен. – Он, по крайней мере, играет с нами в одной команде.
– Согласен… но его прошлое… ну, сам понимаешь… Коулмен снял очки.
– Ну, продолжай!
– Послушай, он ведь пару лет просидел в федеральной тюрьме.
– Давай-ка разберемся, Боб.
Эш был уже сам не рад тому, что завел разговор на эту тему.
– Тед Роузмонт был близким другом Дж. Л. Стоунхэма.
– Да, я понимаю.
– И доводится крестным отцом Патриции.
– Да, я понимаю.