– Если вы из Лемонэйд, то это оборудование необходимо немедленно внести и подсоединить, – сказал доктор. – Из-за этого урагана у нескольких женщин случился стресс, и начались преждевременные схватки, вы просто обязаны помочь нам всем, чем можете.
И в то время, как доктор начал указывать Эвену и другим добровольцам, как и куда сгружать оборудование, медсестра схватила Холли за руку. Эвен успел поймать ее взгляд и ободряюще кивнуть, и тут же Холли исчезла в палатке.
Внутри на раскладушке лежало с полдюжины женщин, некоторые лежали тихо, другие стонали.
– Меня зовут Франсина, а вас как?
Холли заморгала, собираясь с мыслями:
– Холли.
– Так вот, Холли, здесь наш трудовой фронт, – и медсестра указала на ближайшую койку.
– Это Мария, у нее первые роды, возьмите ее за руки, поговорите с ней. У нее есть еще полчаса, по крайней мере, а мне надо пойти помочь с кесаревым, это не ждет.
Медсестра исчезла за занавеской, а Холли посмотрела на женщину, лежащую на кушетке. Та попыталась улыбнуться, но внезапно глаза ее расширились, дыхание ускорилось, Холли встала на колени и взяла женщину за руку.
– Это мой первый ребенок, вы мне поможете?
Пытаясь изобразить уверенную улыбку, Холли перебралась на перевернутый верх дном ящик из-под фруктов.
– За этим я и приехала сюда!
Вокруг сновали люди, но Холли оставалась рядом с Марией, поглощенная человеческой драмой. Говорить ей почти не приходилось, поскольку по мере того, как схватки прогрессировали, беременная сама говорила без умолку.
Рассказывала о муже, о не рожденном еще ребенке, о планах на будущее, которые придется теперь пересмотреть. В перерывах между костедробящими потугами, сопровождавшими каждую схватку Марии, Холли выслушивала рассказы женщины, и дух ее смирялся перед простотой ее жизни и радовался решимости женщины не позволить урагану разрушить то, что еще осталось у нее.
Через двадцать минут после того как Марию укатили, сестра вышла из-за занавески с младенцем в руках. Холли подняла взгляд от стопки одеял, которые в это мгновение складывала.
– Хорош получился, – сказала медсестра, передавая новорожденного Холли. – Нам надо еще немножко поработать с его мамой, а вы побудьте с ним и порадуйтесь. Этот малыш выношенный и, как сами слышите по его реву, здоровый.
Холли стала укачивать младенца, пытаясь успокоить его и одновременно поражаясь тому, какой он легкий. От настойчивых движений и мягких звуков, которые исходили теперь от новорожденного, у нее защемило сердце, ведь этот младенец пережил катастрофу и родился прямо посреди нее, крошечный и драгоценный, настоящий, желанный и любимый. Жизнь уже восполняла себя, являя самое истинное из всех чудес.