Но он напрасно так волновался.
Челеста пришла в мир высокой моды только для того, чтобы отдать долг уважения своей бабушке. А теперь можно и уходить. Конечно, контракт с Такамото – это очень большие деньги. Но никто не знал, а Уотер даже не догадывался, что она – единственная наследница «Тривейна» и всего состояния Фэрфаксов. Так что о деньгах она могла не беспокоиться.
Беднягу же Уотера она обошла по всем пунктам. Он так мечтал об этой роли – ведь на нее претендовала вся голливудская свора – и в конце концов получил ее. Но не только из-за Челесты, а в основном потому, что, когда студия предложила Уотеру сниматься за жалкие гроши, по сути, лишь ради престижа, его безмозглый агент дал согласие, и Уотеру ничего не оставалось делать.
Челеста же подписала контракт на целое состояние.
– Господи, – сказала Грейс Браун, выслушав отказ Челесты. – Ну совсем как в истории про десять негритят. Двое уже отпали, а что теперь случится с остальными?
Это были странные похороны. Гроб не опускали в землю, а, наоборот, вытаскивали из ямы. Потом вдруг подбросили вверх – и он упал прямо на подиум. Фотографы, расталкивая друг друга, кинулись вскрывать гроб. Редакторши и покупательницы, все в черных кружевных вуалетках, со своих мест в первом ряду тянулись разглядеть лежащее в гробу тело.
– Это же я! Я!
Я проснулась от собственного крика, и, уже очнувшись от сна, поняла, что девушка с пепельно-серым лицом, вставшая из гроба, вовсе не я, а Джиджи Гарсиа.
В комнату вбежала Тути и прыгнула ко мне на кровать. С тех пор, как я вернулась домой, она перешла спать в мамину комнату. Я пыталась объяснить маме, что совсем не изменилась, что мне нравится спать рядом с Тути, но мама рассудила иначе – теперь у меня должна быть своя комната. После выхода «Вэнити фэр» со мной и с Лебедью на обложке я стала местной знаменитостью. Мне самой нравилось опубликованное журналом интервью, и я была очень благодарна Сван за то, что она дала мне возможность высказаться. Мне удалось поднять вопрос о том, что на обложках журналов редко печатают черных моделей. Мне возразили, что, как только на обложке появляется черное лицо, журнал начинает плохо раскупаться, и привели статистические данные. Ну и тут я, конечно, выдала им по первое число.
– Что ж, – сказала я, – конечно, тираж не будет распродан. Еще бы: ведь публика окажется в шоке! Подумать только, черное лицо на обложке «Вог» или «Харперс»! Ведь это такая редкость, и читатели скорее всего решат: нет, это не «Вог» и не «Харперс», а какой-то журнальчик для черных. И, разумеется, не станут его покупать. Если только не увидят на обложке знакомое лицо – супермодель или другую знаменитость. А просто никому не известная черная девушка, даже если она красавица, никому не нужна.