Граф стиснул зубы. Трудности были вовсе не пустяковыми: это была настоящая катастрофа. Неужели у этой женщины нет никаких материнских чувств?
– Дороти уехала, иначе я попросил бы ее. То есть я сначала попросил ее, зная, как вы не любите поездки. Но она еще не вернулась в Ричмонд, и я в отчаянии.
Графиня вяло махнула рукой, словно попытка поднять четыре крупных кольца и два тяжелых браслета, надетых на руку, оказалась непосильной для ее слабого, хрупкого телосложения.
– Мне очень жаль, дорогой. Я просто не могу ничем вам помочь. – Она опустила влажную салфетку на глаза и попросила: – Вы не нальете мне немного этого укрепляющего, прописанного мне врачом?
– Зачем? Оно, кажется, вам не помогает. – Но он все же налил лекарство в стакан. От жидкости подозрительно пахло хересом. – Мне кажется, больше пользы вам принесла бы прогулка на свежем воздухе.
– Вы что же, знаете лучше врача?
– Просто в комнате слишком жарко, и здесь столько цветов, как будто находишься в теплице. Как можно здесь поправиться?
– Мои друзья очень любезны и каждый день присылают мне цветы. – В отличие от сына, как бы сказала она со вздохом, который не привез никаких доказательств своей любви, одно только себялюбивое желание, чтобы она погубила то немногое, что еще осталось от ее здоровья.
– Я не сомневаюсь в искренности ваших друзей, но ничего хорошего они не делают.
– Фи. Цветы всегда идут на пользу самочувствию женщины. – Она сняла салфетку с глаз, чтобы посмотреть на стоявшие у кровати розы, присланные одним из ее поклонников из его собственной теплицы. Она вынула из вазы одну розу и поднесла к носу, забыв, что он заложен и не может ощутить великолепный аромат. Тогда она провела бархатистыми лепестками по щеке и вздохнула от удовольствия. Увидев, что Йен отворил окно, мать застонала:
– Неужели вы хотите ускорить мой уход? Должна сообщить вам, что оставила все мое земное достояние Дороти, так что вы не унаследуете ни шиллинга. Вы напрасно теряете здесь время, мучая больную старую женщину.
Йен не обратил внимания на ее мольбы и открыл окно пошире.
– Я думал, вы вычеркнули Доро из вашего завещания после того, как она отказалась ухаживать за вами, когда у вас была лихорадка в прошлом году.
Графиня испустила жалобный вопль, достойный театра «Друри-Лейн».
– Мои дети – неблагодарные существа. Вот сыновья леди Монкрифф навещают ее каждый месяц и по праздникам или когда она плохо себя чувствует, а дочь постоянно находится при ней.
– Леди Монкрифф держит в своих руках завязки от семейного кошелька, и держит крепко. Ее сыновьям приходится ездить в Бат для того, чтобы получить деньги на жизнь, а дочь остается при матери, потому что ей больше некуда деваться, поскольку ее муж покинул этот мир. Их преданность куплена и оплачена. В отличие от преданности моей и Дороти – у нас она искренняя.