– Я армейский колдун, – кивнул Ригеллион. – Я умею только драться. Но уж зато это – лучше всех!
– Пока я вижу только слова, – принял боевую стойку Креол. Из кулаков вырвались полыхающие огнистые лезвия.
Ригеллион Одноглазый тоже встал в позицию, схлопывая вместе ладони. Меж ними вспыхнула шаровая молния, мгновенно выросшая в еще один огненный меч – почти трехметровой длины, формой похожий на громадную сосновую шишку.
– Чрево Тиамат! – нахмурился Креол, рассматривая потоки маны, хлещущие вдоль духовных линий противника. – А ты силен!
– Это – мое Искусство! – загорелись глаза Ригеллиона. – Искусство армейского колдуна! Сразимся! Сразимся насмерть!
Одноглазый маршал плавно повел клинком из стороны в сторону. Креол оскалился и резко метнулся вперед, скрестив мечи под прямым углом.
Удар! Удар! Еще удар!
Воздух раскалился от страшного жара. Бурлящий огонь, сжатый до узких полос-лезвий, едва только не кричит, рвясь на волю в бесплодных усилиях. Лица мага и колдуна совершенно скрылись за матовым блеском защитных полей. Виднеются только серые глаза Креола и почти белый зрачок Ригеллиона.
Мощь – необозримая, неописуемая, воистину сказочная мощь! – колеблется и кипит в руках властелинов заклинаний. Земля под ногами трескается и крошится. Мана струится по венам чародеев – и в такт чарам стучат сердца. Грохот пушек и солдатские крики остались где-то в другом мире – здесь и сейчас существуют лишь два человека и их поединок.
Колдовской поединок.
Пусть эти пламенные мечи и похожи на обычные металлические – но для владения ими нужны отнюдь не фехтовальные навыки. Движения рук вообще не имеют особого значения – в принципе, такой магический клинок может и не быть присоединенным к телу. Его держат не ладонью – разумом. Не меч сейчас разит противника – не меч, а воля, что его направляет.
Просто чем теснее контакт мага и его заклятия, тем меньше рассеивание маны.
Меньше рассеивание – больше энергии в клинке.
Больше энергии – выше скорость движений и поражающая мощь.
В единоборстве заклинаний важны не мускулы, не быстрота реакции, но сила воли и ментальный контроль.
Здесь сражаются духовной силой – не телесной.
А вокруг продолжает бушевать общая баталия. В пороховом дыму мелькают керефовые клинки паладинов, встречающие колдовские выплески. Без устали грохочут рокушские пушки. Присоединила голоса и более скромная артиллерия серых. Рассекают пехоту драгунские сабли. Жалобно ржут пронзенные пиками кони.
Штык и пуля, пуля и штык – сегодня им досталось немало работы.
Сверху серых поливают зеленые молнии, обильно извергаемые боевыми кристаллами. Чопорный брауни в ливрее неспешно переходит от одного к другому, наводя их на цели. Как уж он там их программирует – бог весть, но ни один из смертельных лучей даже краешком не задевает рокушцев.