Свиридов пил чай вместе с судмедэкспертом Куликовым – худым, черноглазым, темноволосым, в вечном толстом свитере, с интересом листая папку с результатами экспертиз.
– Значит, Вениамин, действительно, как ты и говорил, рот ей разрезали обыкновенными ножницами, теми самыми, что мы нашли на месте преступления, то есть в ее спальне?
– Да, этими самыми, Верочка же все написала. Но самое удивительное, конечно, в том, что в крови твоей Репиной не обнаружено ни капли алкоголя, ни грамма снотворного, наркотических или каких-либо других веществ, которые привели бы ее в бессознательное состояние. Если бы она находилась в сознании, разве позволила бы, чтобы над ней так поиздевались? Но она даже не сопротивлялась, не боролась… Вот такой удивительный случай. Что с ней произошло, понятия не имею… Но кровь чистая. Повторяю, никаких наркотиков, ничего…
– Но можно определить хотя бы приблизительно, когда, в котором часу преступник порезал ее?
– Да, приблизительно от пятнадцати до восемнадцати часов восьмого июня. Об этом свидетельствуют порезы, их состояние, вид запекшейся крови… Она словно спала крепко и ничего не чувствовала… Если честно, впервые с таким сталкиваюсь…
– Может, это гипноз?
– А что еще? Конечно, гипноз. Вот бы увидеть этого гипнотизера, посмотреть ему в глаза…
– Не советую, вдруг и тебе что-нибудь отрежет…
Свиридов допил чай и достал сигарету. Он вдруг вспомнил глаза Бессонова, дружка Репиной, когда он спросил его про книгу Гюго. Как эффектно он ввернул эту фразу, как удивил его, потряс… Конечно, невесту изуродовали, разрезали рот до ушей, а на столе оставили роман «Человек, который смеется». Понятно, что книга была положена неспроста, прямая связь угадывается, и неплохо бы выяснить, кто и когда принес в дом этот роман. Но об этом он спросит у него позже, а пока что пусть этот крутой Бессонов, дизайнер, мать его, призадумается о том, кто из его любовниц таким вот образом разделался со своей соперницей. Пусть парень составит список дамочек… Но какие страсти! Какая любовь!..
В кармане замурлыкал мобильник. Свиридов схватил его, включил.
– Свиридов слушает.
Через пять минут они с Куликовым уже сидели в машине и мчались на Зоологическую улицу.
…На лестничной клетке было тихо, никто, слава богу, не толпился, не шумел. Покалечили девушку. Очнулась, пришла в себя, тоже, скорее всего, от гипноза, а щеки разрезаны и, надо же такое придумать, грубо зашиты синими нитками! И ножницы здесь, на столике, в спальне, и нитки с иголкой. Они успели увидеть Татьяну Иранову за пять минут до того, как ее увезла «Скорая помощь». Девушка находилась в шоке, постоянно стонала от боли, твердила, чтобы из дома вынесли все зеркала.