когда он знал, что ему осталось всего ничего, он, как ни пытался, не смог использовать это время с пользой. Почти все оно ушло на суету…
Наверное, даже те, кто дожил до глубокой старости, болезней и немощи, о которых она говорила ему в последний раз – и те жалеют свою жизнь и не хотят расставаться с ней. Они тоже чего-то не успели, недоделали, недолюбили… Просуществовали десятилетия рядом с чужими для них людьми. Не закончили главное дело своей жизни, или, скорее всего, его даже и не начинали… И в последний миг так же, как он сейчас, отчаянно сопротивляются, не хотят уходить, цепляются за этот мир ослабевшими пальцами, готовы на все, только чтобы сохранить для себя это солнце, эту листву, эти звонкие птичьи голоса…
Впервые самодельное кресло из причудливых корней у стены сторожки было пусто. Но он знал, что это ничего не значит, и не ошибся. Словно почувствовав что-то спиной, обернулся к лесу и увидел, как из-за деревьев на поляну выходит она. Зеленое свободное платье, венок из полевых цветов в длинных спутанных русых волосах. Нежные босые ножки, тонкие руки, хрупкая грация юных движений. Девочка-май.
– Что уставился? – засмеялась она. – Не ожидал? А я ведь говорила тебе, что могу быть всякой. В том числе юной и прелестной. Ну и как я тебе, нравлюсь?
– Нет, – честно сказал Виталий. – Ты мне не нравишься. И все, что связано с тобой, тоже не нравится.
Она расхохоталась еще громче:
– Что же, в неискренности тебя не упрекнешь… Но хватит пустой болтовни. Я пришла услышать твое последнее слово.
– Ты говорила, – напомнил ей Малахов, – что последнее слово всегда за тобой?
– Молодец, не забыл! Ну что же… Помнишь нашу первую встречу?
– В казино?
– Да. Ты тогда подумал, что я не игрок, – и ошибся. Я очень люблю играть. Вот как с тобой. Просто игры у меня другие.
– И чем закончилась наша игра? – торопливо спросил он. – Кто из нас выиграл и кто проиграл?
– Ты это скоро, очень скоро узнаешь, – пообещала она. – Но сначала я хочу узнать твое решение. Думаю, напоминать условия нет нужды? Итак, кто из вас уйдет сегодня со мной? Ты или она?
Ответ у Виталия был давно готов. Не зря он бессонной ночью колесил в машине по городу, не зря сидел в своем кабинете под портретом Рокфеллера, спрятав лицо в ладони, и думал, думал, думал… Да, Лана предала его, обманула гадко и подло. Да, она желала ему смерти, более того, решила его убить, да что там, не просто решила, а практически организовала его убийство. Но он не желал своей бывшей жене зла и тем более смерти. Даже если нужно было заплатить за это собственной жизнью. Как бы это ни было тяжело…