– Я ничем не лучше тебя. – Голос мой исказился от плача, в нем появилось что-то стонущее, кошачье. – Я хуже тебя, потому что я старше, чем была ты, когда оставила своего ребенка…
– Этим ребенком была ты, Валечка, и я очень прошу: прости меня. И то, что ты сейчас здесь одна, а ребенок твой остался там, в этом тоже виновата я. Поэтому я тут. А теперь пойдем, еще не поздно…
Мы повернули и ворвались в густо пахнувшее хлоркой и лекарствами душное помещение – холл родильного дома. Я летела по лестницам, крепко держась за руку Евы, и не слышала ни грубых окликов дежурных, никого…
Я влетела в кабинет той самой акушерки и, подбежав к ней, схватила ее за руку:
– Я передумала, я передумала, я забираю мою дочку с собой… Пожалуйста, отдайте ее мне…
Она растроганно смотрела на меня и на Еву.
– А это – моя мама, – сказала я с гордостью. – Она приехала, понимаете?
– Конечно, понимаю. Я так рада… – Она достала какие-то бумаги и сказала, что ей необходимо оформить документы. Потом выяснилось, что нужна одежда для моей малышки.
– Она в машине, пойдем… пока здесь будут все оформлять, я познакомлю тебя с одним человеком…
Я вышла с ней и спустилась к машине. Из нее тотчас вышел высокий брюнет в светлом пальто. Я посмотрела на него и замотала головой. Мне показалось, что я уже где-то видела это лицо, эти глаза, брови, губы… Снег сыпался на его густые волосы.
– Это, Валентина, твой отец, Паоло… Мы специально прилетели из Рима, чтобы успеть взять тебя и нашу внучку из роддома.
– Привет. – Красавец Паоло чмокнул меня в щеку.
«Ну и родители у меня, – подумалось мне тогда. – Что имена, что внешность… И время не берет их, любит, что ли…»
– Привет. – Я поцеловала его в чисто выбритую гладкую смуглую щеку. Он смотрел на меня черными глазами, и в них я видела свое отражение!
– Паоло, отомри. – Ева хлопнула его перчаткой по плечу. – Где пакет с одеждой для малышки?
Он достал огромный красный пакет и протянул нам. Мы вернулись в роддом…
В машине я сидела между своими родителями и прижимала к себе пухлый кружевной конверт, в котором посапывала моя дочка. Все, что происходило со мной, казалось мне волшебным сном.
– А мама Маша, мы позвоним ей?
– Да она уже дома, ждет тебя не дождется…
Я понимала, что только ей я была обязана тем, что сейчас произошло, и, что если бы не она, этой встречи могло бы и не случиться.
– Она передавала тебе деньги? Письма?
– Да, – кивнула я головой.
– Тогда вот тебе еще одно письмо… – Ева достала из кармана шубы конверт и протянула мне.
Я с бьющимся сердцем схватила его и посмотрела на Еву, спрашивая ее взглядом, знает ли Мюстеджеп о том, что произошло со мной, что я родила…