– Знаешь, Минкин так переживает… – И он в двух словах рассказал Юле о походе в «Голубой попугай».
– Да я с самого начала была уверена, что Виталий здесь ни при чем, – обрадовалась Юля тому обстоятельству, что нашелся свидетель, который видел Веронику с другим мужчиной после того, как Виталий был с ней в ресторане.
– Минкин просто в рубашке родился.
– Кобель, – огрызнулась Земцова. – Татьяну жалко. Беременная, несчастная, одинокая… Сердце разрывается смотреть на нее.
– Уверен, Минкин сейчас пытается растопить лед в ее сердце.
– Не знаю, получится ли… Но то, что ты рассказал, – невероятно. Это же полностью оправдывает его.
– Ты ведь поможешь нам превратить его в глазах Бескровной в настоящего героя?
– Конечно, да, только Татьяна не такая дура, чтобы поверить в то, что ее муж, знакомясь с этой красоткой, действовал по специально разработанному плану.
– А почему бы и нет?
– Тогда, спросит она, почему же он не предупредил ее?
– Зная о ее ревности, а также о том, какого мнения она о его прошлой жизни, решил ее не травмировать. Все действовали сообща, но тайно…
– И все равно как-то все странно, согласись. Сначала ты знакомишься с Вероникой в самолете, потом она заявляется к нам в агентство, позже с ней знакомится Минкин, не говоря уже о том, что она успела за этот день пообедать в ресторане с Минкиным и поужинать со своим убийцей… Богатый на события день выдался у бедной девочки…
Крымов заботливо смыл с нее мыло теплым душем. Он встал и помог подняться ей. Затем выбрался из ванны, набросил на себя халат и, подхватив жену, понес ее в спальню. Уложил в постель, разделся и лег рядом.
– Если бы ты только знала, как я хочу… – прошептал он, целуя ее и прижимая к себе, такую сонную и горячую.
– …спать? Я тоже. – Она прижалась к нему. – Крымов, Женя… милый… спокойной ночи…
Утром следующего дня Юля первым делом позвонила Бескровной домой. После долгого и здорового сна, проведенного в объятиях Крымова, ей захотелось, чтобы и к Татьяне вернулся покой. Таня откликнулась не сразу. Судя по голосу, настроение у нее было прежним – она разве что не стонала в трубку.
– Ты ночевала дома?
– Дома.
– Где именно?
– Пока что решила пожить там, где мы жили с отцом моего будущего ребенка, – ответила она сердито. – Слишком много хлопот было бы с переездом на мою собственную квартиру. Я этого не вынесу: жара, знаешь ли, нервы на пределе…
– А где же спал Минкин?
– Меня это не интересует.
– Значит, отправился после разговора с Крымовым в клинику, наверняка спал одетым на больничной кушетке… – как бы про себя, но вслух отметила Земцова, прекрасно отдавая себе отчет в каждом сказанном слове.