Словом, если мы поставим встречный вопрос: какова вероятность существования такой действительности, в рамках которой обеспечивается абсолютно равная вероятность каждого отдельного события из приведенных выше чудовищных более чем астрономических их совокупностей, то обнаружим, что она будет едва ли не сопоставима с приведенной.
Это означает, что подобные статистические оценки возможности самопроизвольного зарождения жизни а также любого (макроэволюционного) изменения ее форм абсолютно неприменимы там, где существует хотя бы какая-нибудь упорядоченность материи. Другими словами, ответа на вопрос о том, какова действительная математическая вероятность случайного самозарождения жизни в полной совокупности реальных условий, которые имели место на Земле, сегодня не существует.
Второе. Получаемые результаты вообще не вправе интерпретироваться таким образом, что то единственное стечение обстоятельств, которое только и делает возможным самозарождение жизни, возникает лишь после реализации всех других, обреченных на неудачу. Математическая вероятность события означает собой совершенно иное, - а именно то, что при многократном повторении всей серии событий шанс какого-то одного из них будет стремиться к расчетной величине. Там же, где история реализуется лишь однажды, возможны любые "чудеса". Так, игральная кость выпадает какой-то (заранее определенной) гранью лишь в среднем один раз из шести. Но ничто не мешает этой (заранее определенной) грани выпасть и сразу. Таким образом, всегда остается возможность утверждать, что именно так (или почти так, ибо все-таки потребовалось несколько миллиардов лет) в действительности и было, в противном случае Вселенная и по сию пору оставалась бы безжизненной и, следовательно, не было бы и сегодняшней дискуссии о механизмах формирования жизни.
Таким образом, в строгом смысле ни один из подобных расчетов неверен. Однако принципиальная их несостоятельность проистекает отнюдь не из того, что ими не учитываются реальные условия, которые в действительности исключают равную вероятность всех вариантов (хотя, конечно, и из этого тоже), но имеет своим основанием куда более фундаментальные методологические основания.
В действительности слепым механическим перебором вариантов абсолютно невозможно создать решительно ничего нового. Здесь можно было бы привести в пример шахматиста, рассчитывающего победную комбинацию. Общее число вариантов, возникающих при расчете на глубину в несколько ходов, пусть и меньше приведенного, но все же способно вызвать священный трепет у любого. Однако в действительности шахматист никогда не перебирает все варианты; подавляющее большинство из них просто отбрасывается им. Именно поэтому гроссмейстер легко переигрывает любой компьютер (и даже "глубоко голубой" идиот смог одержать победу над Каспаровым только благодаря тому, что им на протяжении всего состязания управляли не только высококлассные программисты, но профессиональные шахматисты, хорошо изучившие характер чемпиона). Впрочем, даже самым посредственным игрокам, к каким, вероятно, относится и автор, никогда не придет в голову подставить под бой собственного короля, и уж тем более это не придет в голову гроссмейстеру. Конечно, потенции природы могут быть и несопоставимы с даром чемпионов, но все же - а, может быть, именно вследствие этого - многое должно отметаться и ею.