— Теперь их тебе заменят мои люди, и ты будешь подчиняться мне точно так же, как они подчиняются мне.
Аденкву притихла, и казалась напуганной.
— Теперь меня снова свяжут? Или начнут бить?
— Нет, если ты будешь повиноваться.
— Меня продадут?
— Нет.
Она колебалась, изучая его, будто решала — верить его словам или нет. Наконец она спросила:
— А ты купишь моего сына?
— Я купил бы, — сказал Доро, — но кто знает, где он может быть, этот одинокий мальчик. Сколько ему было лет?
— Почти пять.
Доро пожал плечами.
— Не знаю, как можно его отыскать.
Энинву все это время неуверенно поглядывала на Аденкву. Теперь же, когда женщина словно бы впала в депрессию от известия, что ее сын навсегда для нее потерян, Энинву спросила:
— Аденкву, а кто твой отец, и кто отец твоего отца?
Женщина не ответила.
— Твой отец, — повторила вопрос Энинву, — и его родители.
Едва слышно Аденкву назвала свой род, а потом начала перечислять имена предков по мужской линии. Энинву слушала, пока имена и порядок их следования не показались ей знакомыми, пока одно из имен не оказалось именем ее восьмого сына по третьему мужу.
Тогда Энинву жестом остановила ее.
— Я знала некоторых твоих предков, — сказала она. — Здесь ты будешь в безопасности, с тобой будут хорошо обращаться. — Она повернулась, чтобы пойти дальше. — Я еще увижусь с тобой.
Она потащила Доро вслед за собой, и когда они оказались на значительном расстоянии от Аденкву, она спросила:
— Ты действительно не можешь отыскать ее сына?
— Нет, — сказал Доро. — Я сказал ей правду. Я даже не знаю, откуда можно начать поиски, а кроме того, неизвестно, жив ли еще этот мальчик.
— Эта женщина из числа моих потомков.
— Как ты уже сказала ей, с ней будут хорошо обращаться. Большего я не могу обещать. — Доро взглянул на Энинву. — Земля, должно быть, полна твоими потомками.
Энинву выглядела очень мрачной.
— Ты прав. Их так много, и они так далеко разбросаны от меня в разных поколениях, что даже не знают ни меня, ни друг друга. Иногда они вступают в брак друг с другом, и я только потом узнаю об этом. Это отвратительно, но я не могу говорить об этом, не привлекая ненужного внимания некоторых молодых пар. Они не могут защитить себя так, как я.
— Ты правильно делаешь, что молчишь об этом, — заметил Доро. — Иногда жизненные пути разнятся точно так же, как разнятся сами люди.
— Как мы, — задумчиво сказала она. — А у тебя были дети от того тела, с которым ты родился?
Он покачал головой.
— Я умер слишком молодым, — сказал он. — Мне было всего тринадцать лет.
— Это очень печально, даже для тебя.