Бредбери Фишер закрыл лицо руками и застонал.
— Мой матч, — с мстительным восторгом сказал Ботт. — Попрошу доставить дворецкого в мою резиденцию не позже завтрашнего дня. Ах, да, чуть не забыл, ты должен мне три железные дороги.
Близзард с достоинством и теплотой встретил Бредбери в византийской гостиной.
— Надеюсь, матч закончился удачно, сэр? — спросил дворецкий.
Почти невыносимая боль пронзила Бредбери.
— Нет, Близзард, нет. Мне не повезло.
— Очень жаль, сэр, — сочувственно ответил Близзард, — надеюсь, ставка была не очень высока?
— Э-э, весьма высока. Именно об этом нам надо поговорить чуть погодя.
— Как вам угодно, сэр. Пошлите за мной лакея, когда пожелаете поговорить, — я буду у себя. Да, сэр, вам телеграмма. Пришла совсем недавно.
Бредбери равнодушно взял конверт. Он ожидал новостей от своих лондонских агентов. Перед отъездом он велел им купить Кент и Сассекс. Очевидно, телеграмма сообщала об успешном завершении сделки.
Он вскрыл конверт и отпрянул, словно увидев скорпиона. Телеграмма была от жены.
Возвращаюсь немедленно. Прибываю «Аквитании» пятницу вечером. Непременно встречай.
Бредбери в оцепенении уставился на телеграмму. Хоть он и был сам не свой от пережитого на семнадцатом поле кошмара его неутомимый мозг не прекращал действовать. По дороге домой он в общих чертах придумал, как справиться с ситуацией. Если предположить, что миссис Фишер пробудет в Англии еще месяц, он мог бы купить газету, поместить на первой странице некролог о Близзарде, отправить вырезку жене, продать дом и переехать в другое место. Таким образом, она никогда и не узнала бы о том, что произошло.
Но если миссис Фишер вернется на следующей неделе, план неосуществим, и разоблачения не избежать.
Он с горечью раздумывал о том, почему она изменила планы, и пришел к выводу, что какое-то женское шестое чувство предупредило ее об опасности, угрожающей Близзарду. С раздражением Бредбери подумал о том, что Провидению совершенно незачем было наделять женщин шестым чувством. С ними и при пяти-то сладу нет.
— Да что же это такое! — простонал он.
— Сэр? — поинтересовался Близзард.
— Нет, ничего, — ответил Бредбери.
— Хорошо, сэр.
Портовая таможня Нью-Йорка — едва ли подходящее место для человека с нечистой совестью и расшатанными нервами. Сквозняки так и свищут. Повсюду слышатся странные звуки. Мрачные таможенники жуют жвачку и скрываются в тени, будто тигры в ожидании обеденного гонга. Неудивительно, что настроение Бредбери Фишера окончательно испортилось еще до того, как пассажиры начали выходить на берег.