Это она так шутила. Пол вдруг почувствовал к ней влечение, как тогда, в их первую встречу, когда она пригласила его для беседы. Были у него сексуальные порывы и позже, когда они подолгу оставались вдвоем в офисе и работали до утра с документами, но он всегда гасил их в себе, представляя Энн в объятиях Гаэля. Он был великим собственником, обожавшим свои, ЛИЧНЫЕ вещи, и как восторгался бы он новым кожаным портмоне ручной работы, так восторгался бы он и Энн, будь она его законной женой. Но она принадлежала сразу нескольким мужчинам (Пол знал в лицо всех ее любовников), поэтому он не позволял себе расслабляться и даже мечтать о ней. Она была для него ЧУЖОЙ вещью, на которую он не имел права даже смотреть. Будь она проституткой, он бы позволил себе в отпущенное ему с ней время ВСЕ. Он бы оплатил это удовольствие. Но Энн не была проституткой. Она была дорогой и роскошной женщиной, принадлежащей лишь самой себе.
– Возьми себя в руки и успокойся. Деньги я соберу через пару дней. Ты правильно сделала, что позвонила мне вчера и попросила заказать наличные…
– Могу представить, какое у тебя было лицо, когда я попросила тебя об этом…
– Разумеется, я был удивлен, поскольку уже забыл, когда расплачивался наличными. Но ты не переживай, я тебе уже все объяснил… У нас есть деньги, следовательно, ты можешь рассчитывать на помощь той самой русской мафии, которая тебя же и запугала… Деньги – это все, и я бы на твоем месте вытер слезы… Тебе дать аспирину?
– Меня Гаэль накормил утром целой горстью лекарств… Может, поэтому меня сейчас так тошнит… Спасибо тебе, Пол. Я немного успокоилась. Звони своему знакомому, пусть он свяжется с Москвой… Сейчас за мной заедет Гаэль и отвезет меня домой, мне надо выспаться… Да, кстати, когда будешь собираться в Россию, не забудь взять плащ или даже пальто, лучше все-таки пальто, там, в Москве, холодно, ветер и дождь, в общем, мерзкая погода… Я там так замерзла, неудивительно, что у меня поднялась температура. Ты, я надеюсь, уже заказал билеты?
* * *
«На мне в тот день был теплый брючный костюм черного цвета и длинное кожаное пальто на меховой подстежке. В сумочке рядом с пачкой денег лежала острая и длинная серебряная шпилька, приготовленная специально для Матвея. Я была готова встретиться с Москвой.
Пол и Гаэль, пока мы ехали в Хитроу, как могли подбадривали меня в машине, даже пытались рассмешить.
Мы успели все сделать в последнюю минуту: я оформила доверенность на Гаэля, и теперь он должен был вести наши дела, пока нас с Полом не будет. И я была уверена, что, когда мы вернемся, тридцать миллионов долларов осядут в одном из наших швейцарских банковских филиалов: плата за проданные якутские алмазы, доставленные в Париж послом одной крошечной африканской страны. Эти алмазы путешествовали по миру в течение двух с половиной месяцев, заметая за собой следы при помощи русских шоу-мэнов и политиков, пока не оказались в дипломатическом багаже этого смешного чернокожего человека, который в свое время учился вместе с Фермином в Сорбонне. Мы довольно часто пользовались его услугами, помогая ему, в свою очередь, средствами для организации предвыборной кампании его ближайшего друга и нынешнего президента той страны, которую он представлял в Москве.