Рукопись, написанная кровью (Данилова) - страница 94

– Вот и замечательно. А когда у вас решится вопрос с сокращением?

– Скоро. На днях. А что, у вас есть что-нибудь для меня на примете?

– Это я смогу сказать тоже на днях, и во многом это будет зависеть от той девушки, к которой мы сейчас поедем…

* * *

Едва они переступили порог квартиры, как Аперманис набросилась на Юлю с упреками, она говорила что-то насчет телефонных звонков, которые мешают ей уснуть и постоянно напоминают о пережитых кошмарах. Юля сделала знак Наташе, чтобы та не обращала на нее внимания, но Рита разошлась не на шутку.

– Где ты бродишь? Я ничего не знаю, ты меня ни во что не посвящаешь, обманываешь, оставляешь одну…

– Теперь нас будет трое, – прервала поток ее слов Юля, представляя Наташу. – Вот, знакомься – Наташа Зима. Успокойся и не кричи, все-таки мы не одни…

– Мы, кажется, знакомы… – пробормотала испуганно Наташа, но ее никто не услышал.

Юля старалась вести себя так, словно уже давно привыкла к подобному, хотя ее подмывало схватить Аперманис за плечи, потрясти хорошенько, чтобы выбить из ее головы всю дурь и выяснить, кто же она такая на самом деле и зачем приехала в С.? И еще: какое отношение она имеет к настоящей Аперманис?!

Но так же, как в прошлый раз и как много-много раз, когда она пыталась это сделать, интуиция не позволила ей учинить допрос прямо здесь и сейчас. Аперманис – больной человек. С этим надо считаться.

– Так кто мне звонил? – задала она Рите вполне конкретный вопрос, сопровождая Наташу в комнату и усаживая ее в кресло. Чувство неловкости за свою ненормальную клиентку переросло в чуть ли не родительское нежное чувство к Зиме, которая смотрела на Риту широко раскрытыми глазами, борясь с желанием броситься к двери и уйти из непонятной ей квартиры со странной обитательницей, смахивающей на настоящую истеричку. Возможно, что в тот момент, когда Рита выступала больше и громче всего, Наташа уже пожалела, что променяла на нее общество родных подъездных наркоманов со страшной (кстати, запрещенной, кажется, в Англии) собакой…

– Леша Чайкин. Он сказал, что у него к тебе важное дело и что он ждет твоего звонка, а если ты не позвонишь, то он сам приедет сюда. Оказывается, он знает этот адрес… Это ты ему дала?

– Я же сказала: успокойся.

– Я приготовила рыбный суп, – вдруг ни с того ни с сего, довольно меланхолично, словно и не было ее вульгарных выпадов в сторону заявившихся столь поздно гостей, сказала Аперманис и произвела жест рукой, зовя их за собой на кухню. – Ладно, я вас прощаю. Пойдемте ужинать, а то мне одной что-то не хочется…

– Я же говорила, – успела шепнуть Юля Наташе, когда они на мгновение остались одни в комнате. – Она не в себе, но не опасная…