Теперь, когда они с Анджело оказались за кулисами, Джемма не чувствовала себя неловкой беременной женщиной, пока не взглянула в разгневанные черные, как уголь, глаза и не заметила их недоброжелательный взгляд.
– Анджело, – прохрипела Стелла, – у меня мучительно болит горло.
Марк подбежал к ним. Он побледнел от смятения.
– Боже мой, Стелла, ты должна была сказать нам раньше. Билеты на представление распроданы, его готовы начать.
– Я не хотела причинять вам беспокойство. – Стелла опустила ресницы. – Думала, что это пройдет.
Джемма внимательно посмотрела на Стеллу. Та выглядела великолепно. Ее черное облегающее платье подчеркивало формы, а косметика скрывала бледность, из-за которой можно было бы заметить, что она нездорова. Но если у нее болит горло, она не сможет петь…
– Анджело, может быть, если я немного посижу, мне станет легче. – Стелла собиралась взять Анджело за руку, но он уже отворачивался.
– Марк, где программа?
Анджело вытащил ручку.
– Мы отменим сольный номер Стеллы, заменим его номером Люси Лави… я уверен, что у нее найдется веселый рассказ.
– Но… – От ужаса Стелла широко раскрыла глаза.
– А Алета… – Марк назвал одну из других певиц, – может спеть «Oh, Christmas Tree»[6] и «Kalanda, Kalanda», – это был греческий вариант «Jingle Bells»,[7] – но кто сможет спеть песню, которую Стелла должна была спеть на бис? Мы должны будем ее отменить.
– Но я могу… – в отчаянии перебила его Стелла.
– Джемма, – Анджело коснулся ее руки повыше локтя, – ты не могла бы спеть на бис «О Holy Night»? Пожалуйста! Я знаю, что ты собиралась наслаждаться этим представлением как гостья. Но ты это сделаешь? Для меня…
Для него она бы сделала все что угодно. Разумеется, она споет свою любимую песню!
– Конечно. – Она не осмеливалась взглянуть на Стеллу.
– Блестящая идея, – сказал Марк.
– Джемме незачем…
– Стелла, не беспокойся об этом. Ты больна. Я знаю, что ты не можешь выступать только потому, что тяжело заболела.
Джемма удивленно посмотрела на Анджело. Он знал! Знал, что Стелла вовсе не больна, а лишь стремилась привлечь к себе всеобщее внимание, и безжалостно с ней обошелся. Она вздрогнула: внезапно ей стало жаль Стеллу.
– Теперь иди! – Это был приказ. – Тебе нужно лечь в постель и заботиться о своем горле, чтобы ты смогла выступить в следующий раз.
Даже Стелла поняла предупреждение и ускользнула, не сказав ни слова.
– Джемма, тебе понадобится грим. – Марк проводил ее в гримерку. – Извини, что испортили тебе вечер. Ты молодец, что согласилась нас выручить, хотя, наверное, ожидала совсем другого от сегодняшнего вечера: сидеть в первом ряду и смотреть представление.