Глава 9. Морозов Сергей Михайлович
Идти в эту самую «Авиценну» не хотелось. Даже после того, как жена выиграла эти самые путевки: во-первых, Сергей Михайлович не был падок на халяву, и не понимал, с какой это стати люди, только перешагнувшие порог какого-то ни было заведения, вдруг получают право на такой дорогой подарок. Во-вторых, в его ушах все еще звенел торжествующий вопль Нелли Григорьевны:
— Пока ты тут валяешься, я занимаюсь делом! И не просто так — вон, выдрала у тупых соседей главный приз! Они, наверное, думают, что меня можно будет обмануть?
Черта с два! Я у них эту поездку из ноздрей достану!
Морозов пытался отвертеться от своего участия в задуманной его женой авантюре, но не тут-то было: услышав, что он не считает соседей тупыми, и путевку надо вернуть, так как посещать клинику в дальнейшем они не собираются, супруга разъярилась так, что стала брызгать слюной и топать ногами:
— Старый тюфяк! Ты еще поучи меня, поучи! Верну я им путевку, как же! Держите карман шире! Я их посетила? — Посетила! Сдала анализы? — Сдала! Была в первой сотне? — Была! Какие ко мне могут быть претензии? Даже если эта путевка в Антарктиду, я туда ПОЕДУ!!! — орала она, бегая по квартире и швыряя к нему на диван его лучшие брюки, рубашку и костюм:
— Одевайся! Еще можно успеть… До конца первой сотни — еще одиннадцать человек!
Что скуксился? Я не хочу слышать возражений!!! Быстро!!!
Конечно, можно было бы упереться, и, убравшись с глаз ее долой, просаботировать ее решение, но тогда ближайшие месяцев десять надо было быть готовым к тому, что его нежелание пойти в эту чертову клинику станет одним из ее любимых аргументов в каждой ее истерике. Которые, к сожалению, повторялись все чаще и чаще. Поэтому, тяжело вздохнув, мужчина отложил в сторону книгу, встал, заглянул в зеркало внутри «стенки» и поплелся в ванную. Бриться.
— Ой, надо же, решил соскоблить щетину! Думаешь, твоя цыпочка это оценит? — презрительно глядя на то, как он намыливает щеки помазком, прошипела жена. — Нужен ты ей, старый пенек! У нее, небось, совсем молодых мальчишек навалом. С этими, как их, мобилами, и крутыми тачками… Так что, хорошись, не хорошись — все равно уроет жизнь…
— Дура ты, Неля… — пару раз вздохнув, чтобы успокоиться, Морозов сосредоточился и аккуратно провел бритвой по щеке.
— Дура, не дура, а главный приз отцепила! — хмыкнула супруга, и, видимо о чем-то вспомнив, исчезла из дверного проема.
Против своего обыкновения, звонить подружкам она не стала — видимо, идея еще раз попытать счастья засела в ней уж очень глубоко. Вместо этого она торжествующе помахала его, Морозовским, паспортом, и, пару раз стукнув им по своему бедру, «попросила» мужа поторопиться: