Хотя саксофонист понимал — хозяин имеет ввиду, что за работу в сауне ему хорошо платят, а клиент всегда прав, все равно звучало до невозможности обидно.
— Так что мне делать?
— Пусть до утра у тебя побудет, — старику хотелось спать.
— Не нравится мне он. А не расспрашивал ли тебя: появился кто в городе новенький? О том, что в Камышевске «кешер» залетные взяли — не спрашивал?
— Нет. Только — полотенце, мол, чистое? Это которое я ему для парилки дал…
— Подержи его… Ублажи.
— Может, клофелину? — предложил саксофонист. — Он телку просит, так я ему и бабу, и клофелина для верности…
— Ты его сервисом задержи, — сказал хозяин.
Он чувствовал себя старым больным патриархом преступного сообщества Нововладимира. И перед тем, как уснуть, забившись в самый угол огромной кровати и по привычке подложив под голову вместо подушки локоть, подумал:
«А вдруг и в самом деле залетный из тех, кого еще по закону «бобры» жить учили… А то одни «аллигаторы» кругом.» И почувствовал, как стало вдруг приятно от мысли, что он может завтра встретить единомышленника, а, чем не шутят, вдруг и преемника, который не станет на ходу подметки резать, а даст ему дожить в старости и уважении…
Хозяин уснул. Он даже и не вспомнил, что собирался допить коньяк.
Через десять минут бесшумно вошли двое. Просто невероятно, как перед этим они также бесшумно открыли хитроумные замки входной двери. Звериное чутье, даже во сне позволявшее хозяину определять малейшее передвижение поблизости, на этот раз не сработало. Один из вошедших в спальню взял свободную подушку и накрыл ею голову старика. Другой навалился на ноги, чтобы тот не дергался в момент удушения.
— Ну, все, — решил тот, что держал подушку. — Пришла пора ему дых прикрыть.
— Тебе виднее, ты теперь главный, — согласился тот, что держал старика за ноги.
* * *
А тем временем саксофонист, как мог, ублажал клиента. Когда тот вышел из парилки, замотавшись по самые плечи полотенцем, приготовил ему фондю с осетриной. Сам обмакнул в растопленном и смешанном с белым вином сыре первый кусочек, протянул вилку клиенту, а потом налил рюмку перцовки.
— У нас — не абы как, — пояснил саксофонист. — В Люцерне фондю готовят именно так. Я там был. Обедал. На берегу реки, напротив Банхофштрассе, может слышали, улица там такая, и мост знаменитый…
_ А как же, — выпив рюмку перцовки подтвердил клиент.
— И в реке плавают вот такие карпы, — он показал руками, какие они огромные, — а табличка висит — ловить рыбу запрещается.
— До чего додумались, а, гады? — клиент покачал головой.
— Вы еще хотели массажистку заказать? — напомнил саксофонист. — Вам ведь высший класс нужен?