— Самый высший. Только без массажа. Мне массаж ни к чему.
— А по цене? — уточнил сводник.
— Сто сейчас, — он подтянул к себе поближе стул, на котором была повешена его одежда, а две кобуры с револьверами лежали на сиденьи, и из внутреннего кармана пиджака достал валюту. — Столько же потом, если понравится…
«Неплохие деньги, — подумал про себя саксофонист, — Вот уж на самом деле — как с куста.
Но если вызывать одну из работающих при сауне проституток, то ему самому не достанется ничего. Разве что копейку какую хозяин подкинет в качестве премиальных. Нет. Он не может упустить эти деньги».
И в голове мгновенно созрел план.
— Я сейчас вернусь, — извинился он перед клиентом.
Тот увлеченно дул на вилку с кусочком осетрины в расплавленном сыре.
* * *
Саксофонист спустился в подвал, открыл обитую жестью дверь. За дверью находилась крошечное глухое помещение, разве что топчан помещался.
На топчане спала Джессика, подложив ладонь под щеку. Во сне Джессика хмурилась.
— Эй! — потряс он ее за плечо.
— Чего тебе? — она открыла глаза.
— Хочешь, помогу тебе? А то теперь в покое не оставят, станешь субботники отрабатывать. Это когда тебя человек десять по очереди иметь станут.
— У меня договор с вашим хозяином, — напомнила она. — Я свою долю получу — и смотаюсь.
— Нет, красотка, — саксофонист сел рядом на топчан. — Кто ж тебя отпустит, ты еще прибыль принести сможешь. Наплюй на договор, дура, до сих пор сказкам веришь?
— А что ты предлагаешь? — тревожно спросила Джессика.
— У меня наверху, — он посмотрел на потолок подвального помещения, — клиент сидит. Ты его сейчас обслужишь по первому разряду, а я тебе обещаю: жизнь твоя в будущем станет намного легче и приятнее. Во всяком случае — здоровее.
— Тоже предлагаешь договориться? И тоже, когда я выполню свои обязательства, наплюешь на договор? Вали отсюда, я спать хочу, — и Джессика толкнула его в бок, чтобы он слез с топчана.
— А если я тебе всю морду разукрашу? — ласково предложил саксофонист.
— Попробуй, визажист хренов. У меня ведь с братвой какой договор — я им человека с деньгами показать должна, — напомнила Джессика. — Поэтому убить меня ты побоишься. А изобьешь, так ведь я пожалуюсь пахану вашему, время тянуть начну. Как ты думаешь, не озвереют ли они от твоего самоуправства, и тебя самого за это не отделают ли? — и она ядовито улыбнулась.
— Ладно, — саксофонист решился. — Договор будет честный.
— А гарантии?
— Гарантии есть. Тот клиент, что тебя ждет, платит… — он замялся и соврал, — сто долларов. Я эти деньги возьму себе. Ты об этом теперь знаешь. Если расскажешь братве, мне — конец. Они за любые деньги удавят, из принципа. Так что, если я тебе не помогу, у тебя теперь есть убийственный аргумент, чтобы мне отомстить. А я могу тебе помочь. Может, даже вытащить тебя отсюда. Через некоторое время…