— Ничего не делать — самая большая бессмыслица, — сказал Баррахат. Можно говорить честно, повелитель?
— Можно, — Джавийон передернул плечами. — Представляю, какую гадость ты сейчас скажешь.
— Я бы советовал в этом случае прекратить заботиться о делах Конфедерации, собрать небольшой, но мощный отряд из самых надежных бойцов и быстро двинуться к берегу Восхода, — сказал Баррахат, глядя в небо. — Пусть о Конфедерации Гедемах Хигонский заботится… если захочет.
— Зачем к берегу? — быстро спросил Джавийон.
— Это единственный разумный способ попытаться спасти ваше венценосное всемогущество, — едва различимым шепотом отозвался Баррахат. Если в лучах Заката должно погибнуть все… все, что есть в этом мире… тогда повелителю нужно быть Свидетелем, чтобы уцелеть.
Император молчал.
— Если Заката не будет, — чуть громче сказал Баррахат, — тогда мы продержимся, какой бы водоворот здесь не закружился, какой бы смерч не прошел по земле Дамирлара. Но если будет — тогда я не вижу иного выхода, повелитель. Не потому, что я слеп и глуп — потому что иного выхода нет. Просто нет.
— А если я не захочу идти? — вдруг спросил Джавийон.
— Повелитель, не шутите так со мной, — отчаянным голосом сказал Баррахат. — Если вы вздумаете отказаться, тогда я приму меры, чтобы обездвижить вас и насильно доставить к берегу Восхода. Я буду вынужден так поступить, потому что клялся оберегать своего императора до последнего моего вздоха. Можете приказать меня казнить, повелитель. Но тогда следующий, с кем вам будет угодно поделиться этими соображениями, либо сочтет необходимым поступить точно так же, либо тут же окажется предателем и клятвопреступником.
— Тогда понятно, почему Ник не захотел взять меня с собой, отрешенно сказал Джави.
— Как раз не очень, — слабо возразил Баррахат. — Ведь все, кого он забрал, приносили присягу Неподкупных. Их высший долг — повиноваться приказам военачальника. Оставив службу, они уже не обязаны спасать императора.
— Тоже правда, — грустно сказал Джави. — Хорошо. Расскажи мне, кому из посвященных ты доверяешь — и насколько.
— Я никому не доверяю, — еще более грустно сказал Баррахат. — Но если верить легендам, воины Вечного Отряда не лгут. Кстати, Уртханг не лгал. Когда нельзя было говорить правду, он молчал.
— Зачеркни это, — утомленно сказал Джави. — Мнение Вечного Отряда нам известно.
— Орден Рассвета славится своими лисьими повадками. Про них говорят как раз обратное — еще ни один храмовник не сказал ни слова правды. Если они говорят что-то, что кажется нам правдой — значит, мы чего-то не понимаем или чего-то не знаем. Однако открытой ложью они тоже предпочитают не пользоваться. Умолчания, полуправда, неполная правда, почти правда, иносказания, трактовки, истолкования — вот их манера. Если бы они промолчали в ответ на наш запрос, я бы воспринял это как подтверждение. Если бы прислали многословный и путаный ответ — как отрицание.