Было страшновато. В Ничто нет пищи для чувств, поэтому я не мог твердо сказать, двигаюсь я куда-то, или нет. Оставалось просто верить в то, что мы все верно рассчитали, и значит, через сколько-то там ударов моего сердца — того, которое вместе с телом осталось на земле — надо выполнять намеченный поворот плоскости, в которой сейчас было сориентировано мое «я». Ничего, кроме «я», у меня не оставалось.
Потом до меня дошел сигнал из Башни. Слабый, слабее, чем я предполагал, но вполне четкий. Оставшиеся здесь сообщали, что все в норме, и судя по времени, мне следует поворачивать. И я повернул себя по этой самой шестой оси — повернул ровно на четверть круга. И сразу снова увидел свет. А это означало, что я опять нахожусь на пресловутом пределе Себерна, и следующим шагом могу вернуться из Ничто в настоящий мир, мир, где можно чувствовать и действовать, а не только существовать, двигаться и мыслить. И я прошел предел, и оказался здесь. Почти здесь. Чуть выше, там, где проходил эксперимент. Именно тогда я и понял, что опыт удался полностью. Потому что Башни не было.
— Как не было? — вскричал Хурру. — Разве суть Башни не получила воплощения на идеальном аспекте?
— Может быть, не получила, — сказал Син. — Может быть, это оказался не в точности тот аспект, который мы предполагали увидеть. Я знаю одно: Башни не было. Тогда я понял, что передо мной воистину иной аспект.
Первая неожиданность встретила меня сразу. Она выскользнула изнутри, она таилась в моих ощущениях. Всякий, кто переходил на иной план, знает, что в ментале человек чувствует себя легче, невесомей и нереальней, чем на физическом плане. В астрале — нереальней, чем в ментале. В виртуале — нереальным до небытия. Я ожидал, что на идеальном аспекте я буду ощущать себя зыбким и непрочным, еще прозрачнее, чем в виртуальном пространстве.
На самом деле я чувствовал себя реальным, как никогда. Я был могучим и окрыленным, мой дух парил над землей с гордой устремленностью орла, вестника богов, но при этом я чувствовал себя таким плотным и тяжелым, как будто и тело мое было со мной. Теплый, почти горячий ветер так мощно рвался к горизонту сквозь меня, что я ощущал почти физическое наслаждение, как будто под струями горячей воды. И взгляд на землю из поднебесья вызывал опасное, томящее сосание под ложечкой, словно мое сознание могло рухнуть с высоты двухсот локтей и расшибиться. Мне все время хотелось совершить заклинание левитации, но рук, рук, необходимых для знаков и пассов, со мной все-таки не было!
И еще одно поразило меня очень скоро, как только я привык ощущать себя почти материальным. Это была окутавшая мир тишина. Да, мейрессары, на этом аспекте было непривычно тихо, и я не сразу понял, как это может быть. Ведь ветер буквально свистел вокруг меня, ветер вздыхал и завывал даже громче, чем мы слышим на балконах Башни. И еще разыгравшийся Бирней шумно выхлестывал на берег и волны звонко разбивались о Серый Камень. И тем не менее, казалось, что вокруг царит невероятная, небывалая тишина.