– Если и перестреляем, то не из-за денег, а по поводу денег, – уточнила я. – Тебе интересно совать палку в муравейник, а мы прожили вместе молодость. Посмотрела бы я на любую эмигрантскую компанию, кинув туда наживку! Между прочим, кроме этих людей, у твоего брата никого на свете нет, видел бы он, как ты тут глумишься!
– Он тоже изменился, поверь… очень. – У нее стало такое несчастное лицо, что мне показалось, я сказала страшную бестактность.
– Эти люди – мое прошлое, – снизила я тон, – но сегодня разглядывать их – все равно что откапывать трупы любимых и показывать им свой труп.
– Наверное, приятно, что твой труп будет поцелее, – очень зло отозвалась она.
– Да он такой же… Если мои друзья превратились в то, чего я стыжусь, значит, и я руку приложила. – Я видела, какие хреновые у них были браки, видела, что Ёка звереет от Тихониной рефлексии и медленно уничтожает его за то, что он не может соответствовать представлениям о мужике-добытчике. Видела, что Васька не может выносить ежесекундных подставок Пупсика из-за того, что она замужем за родителями, а он – приживал. И когда Пупсик с Тихоней начали встречаться, это было хоть каким-то просветом в джунглях вранья и несчастности. – Я взяла на себя всю черную работу их перехода по новым бракам, принимала за них решения, отпускала грехи… Там, где надо было подставлять плечо, подставляла за них свою совесть.
– А кто тебе разрешил? Кто тебя в сан облачил?! – заорала она.
– Они!…они были как две мокрые курицы.
– Ага, ты не дала им самостоятельно разобраться, ты поиграла ими, как компьютерными персонажами, а теперь получается, все в дерьме, а ты сверху – вся в белом? Да?
– А чего ты орешь?
– Разве я ору? Они сами, понимаешь, сами должны были разобраться со своими бывшими. Им было бы тяжело, но это физиологичный способ превращения инфантила в человека с желаньями и поступками! А тут пришла добрая тетя, «хотите я за вас ваше дерьмо уберу?». Может, они бы и не поженились, но они бы стали взрослыми, а ты, как их мамочки, сделала все за них. Ты законсервировала их на стадии бегства из брака в брак. На стадии детских пряток.
– В конце концов, все это не твое дело. Финансовый агент должен вести себя поскромнее. Иди лучше поставь чайник.
Она ушла с улыбкой Джоконды. А я сидела перед зеркалом, пытаясь привести в порядок волосы, и злилась, злилась, злилась…
Как можно объяснить лесбиянке всю архитектуру гетеросексуальной женской дружбы? С Ёкой и Пупсиком я ощущала себя старшей и ответственной. Они считали, что я расточительно много посвящаю себя мужикам, потому что не подозревали, что собственный кайф не может быть расточительством. Им с детства запретили получать удовольствие от чего-либо, кроме хороших отметок и вкусной еды. Это делало их несчастными и нелепыми, потому что чувственность – это в принципе способ усваивания и распределения жизненной энергии. Я все время ощущала себя рядом с ними как ребенок из богатой семьи в сиротском приюте, только вместо игрушек, сладостей и красивых платьев тактично подсовывала свой женский опыт, с помощью которого они могли ухватить себе пайку женского счастья, опираясь на мои, а не собственные синяки и шишки.