Николай знал, что побеждают не руки или ноги. Побеждают глаза. Только в глаза противника надо смотреть во время драки. А остальное уже сделают конечности.
В правой руке охранник держал не резиновую дубинку, полагающуюся по службе, а толстый металлический стержень, обмотанный с одного конца полосками кожи, чтобы рука не скользила. По тому, как он держал оружие, угадывалось, что этому парню нравится калечить.
— Вперед, Топор, — раздались крики из толпы охранников за его спиной. — Покажи, какого цвета у гада мозги!
Но холодные глаза человека по прозвищу Топор никак не отреагировали на слоганы болельщиков.
«Очень осторожный, — подумал Николай.
Шаг-шаг. Глаза противника приблизились. Стены, пол и потолок вокруг перестали существовать. Осталось только насыщенное смертью расстояние.
«Глаза спокойные, — отметил про себя Николай. — Нет, он не сделает глупость, не замахнется сверху. Поднятую руку легко поймать встречным движением в локте, и тогда сустав не выдержит. Достаточно опытный в драке, чтобы так купиться.
Боковой удар исключается — слишком узко. А что бы сделал я?» Появилось чувство, присущее серьезной драке. Скорее, скорее бы все кончилось, неважно, победишь ты, или нет.
Николай смотрел только на глаза, карие кружочки с черным зрачком в центре. Со светлоглазыми легче — сразу видно, когда зрачок расширится…
Чуть изменился взгляд противника и переместился вниз. Но прежде чем рука его начала движение, Николай уже знал — тот решил ударить заточенным концом штыря в живот. Николай не отвел взгляда — ни когда смертоносный кусок металла устремился к его телу, чуть выше и правее пупка, чтобы разорвать печень, ни когда он сам, левой рукой отведя наконечник, правой, в которой был зажат нож, полоснул лезвием вдоль стержня и чуть наискосок, словно затачивал бутафорский карандаш.
Все уместилось в мгновение. Наблюдающие даже не поняли, что произошло, пока не увидели валяющийся на полу металлический штырь, срезанные полоски кожи, заменявшие рукоять, и суставы пальцев, которые только что сжимали грозное оружие.
Противник скорчился, прижимая к себе окровавленную руку, и тут же упал, как раз под ноги напиравшим позади охранникам.
— Легче, чем соску, — изящным движением Николай закрыл нож-бабочку с черной рукоятью и черным клинком. Именно этим ножом он любил вырезать на столешнице.
— Сзади! — истошно крикнула Маша.
Несколько человек появились с другой стороны коридора, и первым на их пути оказался Ники.
Один из них, сжимавший в руках дробовик, опередил остальных на полшага. Вместо того, чтобы выстрелить, он перехватил ружье за ствол и размахнулся, намереваясь врезать Ники прикладом по черепу. Спасая голову, Ники присел, и тут перед глазами у него оказалась живот, перетянутый ремнем. У Ники даже хватило времени подумать, куда бить — выше или ниже пряжки… Время в драке течет неадекватно.