И тут мы подходим к текущему моменту. Имеется ли сейчас торможение прогресса? Вы, технари, знаете, что есть. Ростовщики, бюрократы, дебильная обслуга из СМИ и шоу-бизнеса, властвующие сейчас и в мире, и в нашей гнусной недобитой империи, понимают опасность прогресса и тормозят его. Не дают развиться новой энергетике, новым технологиям теплообеспечения, новым видам транспорта и т.д. и т.п. Смешно, но без внимания остаются даже поистине чудесные способы борьбы с раком и способы неограниченного, о Боже, продления жизни.
Твари на верхах в прямом смысле скорее сдохнут, чем дадут возможность реализоваться нам, инженерам и ученым. Они как динозавры современности. И поэтому обречены на уничтожение.
Ну, а кто может сейчас идти по пути, указанному Богом? Вам понятно уже, что только мы с вами.
Ибороться с деградантамимы должны любыми, я подчеркиваю, любыми способами. Нам все позволено. Более того, это наша обязанность.
С нами Бог!
На этой пронзительной ноте первая половина лекции закончилась. В перерыве к профессору подошел организатор мероприятия, неформальный студенческий лидер одного из технических ВУЗов. Звали его Алексом все. Был он то ли Алексеем, то ли Александром. Профессор тоже долгое время не знал его настоящего имени. Да и не нужно ему это было. Официальных отношений между ними не было. Общались они в основном непосредственно или по мобильному телефону.
Профессор знал, что Алекс снимал квартиру, был достаточно деятельным человеком и, по студенческим меркам, прилично зарабатывал. При этом у него хватало время и на аспирантуру, и на парашютный спорт и на политическую активность в студенческой среде. Тем не менее, этот худой, высокий, подвижный молодой человек с типичной арийской внешностью был не лишен недостатков.
Главным из них было его поразительное, отнюдь не арийское, разгильдяйство. Он ни разу не пришел ни на одну встречу с профессором вовремя и постоянно забывал о деталях договоренностей. Удивительно, как такой разгильдяй мог успешно закончить трудный технический ВУЗ и выполнить более 200 прыжков с парашютом.
Если он так же складывает парашют, как приходит на встречи, то странно, что этот парашют у него раскрывается, – частенько думал профессор. А может быть он вообще умеет летать без самолета и парашюта? Бред, конечно, но есть в нем что-то от птицы. Тонкокостность, немигающий взгляд, выступающий нос и странный тягучий говор, напоминающий крик ночных птиц.
Впрочем, что только ни придет в голову в конце рабочего дня.
– Вячеслав Иванович, – обратился Алекс к профессору, ну вы и задали тон. Народ в восторге и в трансе.