Вначале он разглядел палку, потом человека в форме, выступившего из сумерек, потом машину, задвинутую в кусты. Довольный уловом ГИБДДшник махнул дважды: вначале Терпухину, потом второму, взятому на буксир мотоциклу.
«Когда фуру тормозит, прицепу, наверное, отдельно машет», — со злостью подумал Терпухин.
Злой он был прежде всего на себя: надо же было связаться с такой несерьезной, неперебесившейся братией. Сейчас объясняйся с ГИБДДшником, потом устрой этим деятелям ночлег, чтобы проспались как следует. А Гоблин сейчас где-нибудь в районе Элисты или Гурьева, они отстают от него все больше, вместе того чтобы нагонять.
Попытался доказать сержанту, что человек на буксируемом мотоцикле фактически не водитель, а пассажир, поэтому имеет право быть пьяным и побитым. Но ГИБДДшника это только развлекло, в своих требованиях он остался непреклонен.
— От тебя самого несет, если хочешь знать.
— Давай проверим, — спокойно согласился Терпухин.
Трубка необъяснимым образом показала градус. Атаман понять ничего не мог: то ли он пропитался за время драки чужими «ароматами», то ли прибор среагировал на мощное «поле» Штурмана.
Байкер равнодушно, не мигая, глядел в одну точку, и несло от него так, будто чувака отмачивали в спирте как минимум неделю.
— По дружбе соткой обойдемся, — предложил сержант.
После расчета в «Караван-сарае» у Терпухина оставалось всего сто пятьдесят. Но отрываться с «багажом» нечего было и думать. Пришлось раскошелиться.
— Пристрой их где-нибудь очухаться, а то скоро пост, — получил Атаман ценный совет.
* * *
Десяток жалких домишек на берегу Каспия нельзя было назвать деревней. Все здесь насквозь пропахло рыбой: стены, одежда и сам воздух. Другого заработка, кроме рыбной ловли, у людей давно уже не было, и с каждым годом он давал все меньший доход.
Во-первых, реже попадались осетры и другие ценные породы, во-вторых, падали расценки оптовиков. Спорить с оптовиками смысла не имело. Двое рыбаков как-то отказались отдавать улов по дешевке, тогда у них забрали рыбу вообще бесплатно, да еще и сети порезали вдобавок.
На черной поверхности моря едва заметно колыхалась лунная дорожка, похожая на маслянистый след из пробитого трюма. На нескольких вбитых в землю шестах была развешана для ремонта прохудившаяся сеть. Занималась заря, расчерченная в клеточку.
Гоблин притормозил, но мотоцикл все еще продолжал тарахтеть. В одной из хибар зажегся свет, и в окне показалась чья-то голова. Из другого дома вылез хозяин в резиновых шлепанцах на босу ногу.
— Заглуши мотор, и так уже всех поднял.