Там мне тоже повезло. Ночью пекли торты и я купил свежайший торт «Прага», самый большой, двухкилограммовый, на котором, по моей просьбе, розовым кремом изобразили сердце, пронзённое стрелой, перед ним белые латинские буквы I и L, а за сердцем VE YOU. Думаю, что понять это Ирочке будет не так сложно. Глядя на мой рисунок, продавщица спросила:
– И что это означает, молодой человек? Улыбнувшись я ответил:
– Я люблю тебя. Это по-английски, а сердце просто заменяет в этом признании букву «О».
– Ой, я оставлю твой листок себе. – Сказала женщина – А то иногда просят написать что-нибудь для девушки и такую чушь городят, а это и красиво и не сразу понятно.
Около десяти утра я уже был возле детской комнаты милиции, в которую вошел гордой и независимой походкой. Как только я вошел в коридор, там же находился ещё и паспортный стол, на меня уставилось сразу несколько удивлённых граждан. Вроде бы не поликлиника, а я припёрся с тортом и цветами. Подойдя к двери, на которой висела табличка, я, наконец, прочёл фамилию предмета моего вожделения Николаева И. В. Постучав в дверь и услышав вежливое – «Войдите», я открыл дверь, просунул в кабинет голову и увидев, что в нём никого нет, вошел. Закрыв за собой дверь, я тут же бухнулся на колени и двинулся к столу, за которым сидела Ирочка, так мне было лучше видно её стройные ножки, жалостливым голосом вопя:
– Добрая тётенька инспектор Ирочка, споможите особо опасному и злобному фулюгану устроиться на работу. Честное октябрятское, я тут же стану ударником кому нести чего куда и героическим трудом на благо родимого кармана искуплю все свои преступления, супротив гуманизьмы совершенные.
Не дойдя до стола метров трёх, я застыл, протянув к ней руки. В одной я держал торт, а в другой огромный букет цветов чуть ли не полутораметровой длины, завернутый в целлофановое облако. Ирочка всплеснула руками, рассмеялась и сказала:
– Боря, немедленно встань с колен. Тут же натоптано. Я отрицательно помотал головой и всхлипнул:
– Тётенька инспектор Ирочка, я вас умоляю.
Ирочка, снова одетая в белую рубашку, встала из-за стола и подбежала ко мне. Я отодвинул торт и вручил ей сначала цветы, беря которые, она сказала:
– Ой, какие красивые. Ну, вставай же.
Пожирая её восхищенным взглядом, я поставил торт на пол, не вставая, молитвенно сложил руки и воскликнул:
– Ирочка, вы королева! Вы самая красивая девушка из всех ныне живущих красавиц. Элизабет Тейлор рядом с вами, мартышка, а София Лорен – сушеная вобла. Я могу назвать вам имена двадцати или даже тридцати самых красивых женщин современности, но если их собрать и поставить рядом с вами, то они лишь подчеркнут вашу красоту и обаяние. Вы настоящая королева и просто обольстительны. Единственная женщина, которая может бросить вам вызов, так это Вивьен Ли, но у неё совсем другой имидж и ей тоже не удастся с вами сравниться. Ирочка, каждая королева должна иметь преданного пажа. Дозвольте мне стать вашим пажом и я стану читать вам сонеты Петрарки в обеденный перерыв и провожая домой. Ради вас я готов сразиться с самыми свирепыми драконами и великанами.