– Значит, ты должна помнить его лицо? Он же не в маске с тобой встречался?
– Нет… я помню.
– И? Это его лицо?
– Я не знаю, – прошептала Ини.
– Почему?
– Я… не знаю.
Сыщик опять покосился на Икена. Тот бросил взгляд на облака.
– Попробуем разобраться. Если это – твой отец, это все меняет. Я не буду охотиться за человеком, который приходится родственником одному из моих людей, – волшебница вздрогнула при этих словах, и посмотрела сыщику в глаза. Тот не отвел взгляда и добавил:
– Можешь считать это глупым предрассудком, но для меня родственные узы значат больше, чем раскрытое дело. Понимаешь?
Девушка выглядела удивленной, и сбитой с толку. Шикаши, выдав такое, помалкивал, чего-то ожидая. Ини посмотрела на Икена. В глазах ее застыл невысказанный вопрос, только волшебник не мог понять, какой именно.
– Если ты хочешь знать, не соврал ли он, мой ответ: не соврал. Если ты хочешь знать мое мнение, насчет родственных уз и раскрытых дел… плевал я и на то, и на другое. Но в любом случае я с Шикаши.
На этот раз мимолетное удивление промелькнуло в глазах сыщика. Через мгновение его лицо вновь стало безупречно управляемой маской прирожденного артиста. И только аура выдавала истинную меру потрясения.
– Он похож, – наконец сказала волшебница, – и не похож одновременно. Этот жест, который ты изобразил, это его жест. Он не был тогда настолько худым, но мог похудеть.
– А лицо? – напомнил сыщик.
– Не пойму…
– Давай по частям. Нос – его?
Ини надолго замолчала. Потом пару раз покосилась на волшебника и с неохотой признала, что не помнит, какой в точности был нос у ее отца.
– А ты зря этого стесняешься, – заметил Шикаши. – Многие люди воспринимают лица как бы в целом, способность вычленять и точно запоминать отдельные детали больше свойственна художникам или сыщикам, – он покосился на волшебника и едва заметный кивок был ему ответом, – и иллюзионистам тоже. А обычные люди чаще рассказывают про общее впечатление: красивый или некрасивый, сердитый или добрый взгляд, похожий на такую-то известную личность или такое-то животное. Давай попробуем в целом, как бы ты сказала: он очень похож, совсем не похож, не очень, но похож, или похож немного?
– Не очень похож. Я не верю, что он мог так измениться за два года.
– Постарел? Осунулся от болезни?
– Нет, просто какой-то… другой.
– А как насчет выражения лица, взгляда, мимики?
– О, да! Этот взгляд… Неужели, неужели папа жив?! – воскликнула девушка.
Шикаши кашлянул.
– Не хочу тебя обнадеживать. В первую очередь, для твоей же безопасности. Если ты побежишь туда с распростертыми объятиями, а это окажется вовсе не он… мы с Икеном, скорее всего, не сможем тебя отбить.