"Беги!"
– Эти ребята лучше платят, – ответил я, одновременно делая отрицательный жест.
Мясник как всегда заржал. Вот ведь как бывает. Обычно люди жалуются на недостаток чувства юмора, а тут получился явный избыток. На пару секунд маги отвлеклись, переведя взгляды на придурка. Шикаши, делая вид, что чешет небритый подбородок, быстро изобразил пальцами:
"Я им нужен. Не убьют. Беги. Зови помощь".
В отличие от него, мою руку бандиты не видели, так что я смог передать ему целый отчет:
"Мало маны. Не дают накопить. Завтра будет много. Тебе дадут зелье. Я его испортил. Оно тебя ускорит. Сделаем вид, что читаю мысли. Потом злой призрак".
План "злой призрак" представлял собой одну из наших заготовок, уже испытанных в реальном бою. Я накладываю на нас обоих заклинание Невидимости, забиваюсь в угол, а Шикаши вихрем носится вокруг и бьет морды всем плохим парням.
– Говорят, ты очень упрямился, Шикаши?
– Я уничтожил листок, где был записан ключ. Теперь весь текст у меня в памяти.
– Это тебе не поможет. Я прочитаю твои мысли.
Аура Шикаши выразила изумление, ведь он знал, что я не умею колдовать это заклинание. Но сыщик не подал виду. Вместо удивления его лицо изобразило презрение:
– Продажная ты сволочь… сынок.
Надо ли говорить, что мясник опять заржал?
– Можно ли его попридержать… пока я осмотрю? – попросил я Шрама.
Тот подал знак Мяснику. Верзила повернул рычаг, и цепи, которые сковывали Шикаши, натянулись. Его ноги были прикованы к полу, а руки поднялись к потолку, большое тело сыщика натянулось как струна. Кажется, Мясник нарочно прилагал максимальное усилие, чтобы сделать пленнику больно. Садист проклятый!
– Не обязательно так натягивать, – сказал я.
– Что, жалко напарничка? – спросил Шрам.
– Обреченных на смерть не жалеют, – цинично ответил я. – Но до тех пор он мне нужен в сознании.
Мясник с явным сожалением ослабил цепи. Я подошел к напарнику, делая вид, что проверяю его рефлексы. На самом деле я осматривал цепи.
"Кандалы проблема" – просигналил я Шикаши.
"Да" – ответил он.
Значит, он тоже не знает, как от них избавиться. Придется мне что-то придумать.
Когда мы ушли, и я стал морочить голову Шраму:
– Скоро приступим?
– Что, не терпится пришить папочку? – съехидничал Шакал под довольное ржание Мясника.
– Ты слишком много зеваешь, – ответил Шрам. – Я не хочу, чтобы ты в полусне допустил промах и замочил сыщика. Сделаем так: сейчас ты выпьешь вина и поспишь. Шакал и Тертый, вас это тоже касается, вы мне нужны бодрые. К ночи я всех разбужу, и начнем.
– С похмелья тяжело колдовать, особенно, когда имеешь дело с неопробованным заклинанием, – заметил я.