Повод – тоже часть удил, а не обязательно то, что ищут ради оправдания пьянки.
Пруссаки – немцы из Пруссии, обычно рыжие, с торчащими усами. В память о них мы до сих пор ласково называем прусаками… тараканов!
Рейтузы – опять сугубо мужские штаны, но чаще встречались в кавалерии.
Ретирада – отступление. Слово, ненавидимое Суворовым, но успешно применённое Кутузовым, дабы заманить Наполеона на зимние каникулы в Москву.
Сабля – очень похожа на шашку, но кисть руки обычно прикрыта надёжной гардой. И пальцы целее, и дизайн посимпатичнее, и всяких кисточек понавешать можно…
Синекура – непыльная работа для блатных маменькиных сынков, коих хватало и в те времена.
Тамбурмажор – дирижёр в костюме клоуна. Нет, ну сами на картинках посмотрите, разве наши военные могут одеваться, как амазонские попугаи?!
Ташка – гусарский ридикюль. Сумка, где хранились разные полезные вещи, от расчёски для конского хвоста до активированного угля.
Темляк – витой красивый шнур, которым «привязывали» саблю к руке – вдруг потеряется.
Фалды – разрезанный хвост фрака. Встречались как на гражданке, так и в военной форме. Особенно смешно трепыхались при отступлении…
Фанаберия – зазнайство и понты с распальцовкой на пустом месте.
Фанфары – прямые потомки иерихонских труб, только размером поменьше. Особенно популярны в быту, когда надо загреметь вниз по лестнице.
Фуражир – солдат, снабжающий армию продовольствием. То есть грабитель в форме и при исполнении…
Чекмень – традиционный горский кафтанчик. Их по дешёвке развозил на турецкой войне граф П.А. Строганов и даже подарил один Денису Давыдову, за что и получил благодарность «дурными стихами»…
Чепрак – эдакий коврик под седло. Обычно украшался вышивкой и вензелями, мог скатываться валиком, заменяя подушку, на одеяло не тянул исключительно по размерам.
Чикчиры – исключительно гусарские штаны без карманов, ибо уже в те времена держать руки в карманах считалось неприличным.
Шашка – дли-и-и-нный кавказский ножик без гарды. Просьба не путать с дымовою или игральною.
Мемуары героя, или Путевые заметки гусара
Не сей ли есть сын отечества?
А.Н. Радищев
«Охота на гусара» – не роман с единым сюжетом, а сборник гусарских баек и анекдотов, нечто вроде «Приключений бригадира Жерара» Конан Дойла, этакие путевые заметки, жанр, весьма распространенный во времена самого Давыдова, но почти совершенно забытый ныне. Объединяют описанные случаи рассказчик, он же главный участник происходящего, и глобальное событие – Отечественная война 1812 года. Война – не фон, не рамка, а ткань происходящего, полотно, в котором приключения гусара – пусть яркая, но только нить. Однако как волосинка, попавшая в шестеренку, может остановить огромный механизм, так и одна яркая нить меняет рисунок полотна.