Обычно ежели мне куда очень надо, так на разборки собиралась вся партия, а тут… В общем, они почему-то решили, что это моё личное дело и в дуэли благородных господ прочим лезть неаристократично. Но драгунский полковник оказался лихим малым и сам напал на меня в чистом поле. Хладнокровно разрядив в противника оба пистолета (одна пуля пробила верх его каски, другая отстрелила левую шпору!), я принял сабельный бой, заставив наглеца искать спасения в бегстве. Однако же в лесу француз вновь перехватил инициативу…
Вот так, гоняясь друг за другом, с руганью и попеременным успехом, мы довольно далеко отошли от знакомой мне местности. Солнце нырнуло в серые тучи, лес густел на глазах, и сама природа русская, видимо, очень устала от нашей невразумительной беготни взад-вперёд по бурелому. Когда конь мой проявил первые признаки усталости (закусил удила, повернул голову и одним взглядом выказал всё, что он обо мне думает), я вдруг заметил за еловой порослью крепкий забор. Знать, и в этих дебрях живут люди, а там, где они живут, партизану всегда найдётся уголок отдохнуть и спрятаться, дабы с новыми силами…
Короче, я направил запыхавшегося скакуна к дикому хутору, под защиту родного сиволапого крестьянства. Да будь они хоть разбойниками в четвёртом поколении, неужели же посмеют отказать в помощи героическому защитнику Отечества в сей трудный для Родины час?! Надо только заманить француза поближе к частоколу, и сознательные поселенцы вмиг обрушат на голову супостата телегу с грибами, бочку сахарной свёклы или чем там они ещё промышляют…
Мне не довелось обучаться тонкостям сельского хозяйства, однако же в тактическом плане готов дать сто ходов хоть самому Наполеону! Я привстал на стременах и убедительной жестикуляцией на пальцах показал невоспитанному бонапартисту всё, что я думаю о нём, о его родителях, невесте, бабушке по линии матушки и всей их лягушачьей Франции в целом. О, поверьте, он меня отлично понял… Судя по тому, как побагровело холёное лицо полковника, в услугах опытного переводчика он не нуждался и за державу обиделся в достаточной мере. Его конь, загнанный не менее моего, из последних сил взвился на дыбы и, нехотя взмесив передними копытами воздух, понёс своего пылкого седока в последнюю атаку. Я поднял испытанный клинок, припал губами к эфесу и, взметнув шашку над головой, что есть мочи замолотил рукоятью в ворота:
– Открывайте, безобразники! Тут русский офицер заехал чаю попить, безотлагательно!
Враг приближался с неотвратимостью бригадной ревизии, а над заборищем наконец появились две-три небритые рожи. Я только-только успел приветственно улыбнуться, как француз налетел на меня, бешено махая саблей. От первого выпада я уклонился, два последующих довольно успешно парировал, на четвёртом… ему на каску обрушился здоровущий пыльный мешок! Несчастный свёл глаза к кончику носа, чихнул и несгибаемо хряпнулся вверх пятками в лопухи…