– Когда ты мне говорила? – повторил Кристофер, сдерживая себя.
– Ты помнишь наш разговор вчера вечером? – решительно спросила Глед.
Крис нахмурился, потом отрицательно покачал головой.
– Я так и думала.
Накануне днем Гледис почувствовала себя такой невыносимо одинокой, что потянулась к телефону, чтобы позвонить Барту и пригласить его в кино. Она чуть не набрала его номер, пока не опомнилась, что замужем. Этот случай оказал на нее огромное влияние. Она не чувствует себя замужней женщиной. Она чувствует себя покинутой. Забытой. Униженной. Если ей предстоит прожить жизнь в одиночестве, что ж, она готова к этому. Но она не желает быть красивой птичкой, запертой в клетку, которую выпускают и гладят, когда это удобно.
Это время, пока они будут порознь, поможет ей разобраться кое в чем, покажет, что ей нужно делать. Но объяснить все это мужу сейчас, когда он в гневе, невозможно. Со временем, через неделю, может быть, она сможет рассказать ему, что у нее на сердце.
– О чем мы говорили вчера вечером? – хотел знать Крис в явном замешательстве.
Гледис аккуратно сложила шелковую блузку и уложила ее в чемодан.
– Я рассказала тебе, как чуть не позвонила Барту, чтобы спросить, не хочет ли он пойти в кино… а ты засмеялся. Помнишь? Тебе показалось смешным, что твоя жена забыла, что замужем. Ты, видимо, не понимаешь, почему мне захотелось позвонить своему старому приятелю.
– Ты говоришь какие-то нелепые вещи.
– Наверное, так. Прости. Жаль, что не могу тебе объяснить лучше. Повторяю, мне нужно больше от наших отношений, чем ты можешь мне дать…
– Я объяснял, что скоро все будет решено насчет этого проекта. Согласен, на это ушло больше времени, чем я думал. Но если бы ты еще немножко потерпела… Разве я многого прошу? Можно подумать… – Он поколебался, потом решительным жестом засунул руки глубоко в карманы и зашагал на другую сторону комнаты. – Для меня эти последние несколько недель тоже не были пикником. Хочется думать, что жена должна оказывать мужу поддержку, а не заставлять его угрозами делать то, что ей угодно.
Гледис нисколько не удивило, что муж расценивает ее уход как ловкий тактический ход. Он не понимает, насколько она серьезна.
– Я не могу так жить. Просто не могу! – выкрикнула она. – Ни теперь, ни в будущем. Хочу, чтобы мои дети знали своего отца! Мой отец был лишь тенью, промелькнувшей через мою жизнь, и я не хочу, чтобы мои дети страдали так же, как я.
– Ты прекрасно выбрала для всего этого время, – прорычал Кристофер, видимо, едва сдерживая гнев и… растерянность.
– Если бы я могла вернуть время назад и все изменить, я бы… я бы сделала это. – Теперь она начала торопиться и закрыла чемоданы.