Около двух часов ночи я сдалась. Розовый пузырь не работал. Дышать носом по методу Джоди тоже не получилось: я по очереди то злилась, то задыхалась. И вообразить, будто я на пустынном берегу прекрасного острова, тоже не удавалось. Стоило мне представить песок и волны, как я тотчас видела разлегшуюся среди дюн стерву в бикини и с татуировкой на руке.
Может, все-таки вымыть окна? Неторопливо, задумчиво. Не переполошит же улицу тихий шорох? Или… Даже не знаю. Еще раз заглянуть в Интернет? Так, для проверки. Я уселась в своей рубашке с зайчиками в вертящееся кресло.
Щелк, щелк, шлеп, шипение — и тишина. Зеленые огоньки модема засияли в темноте, как фонарики эльфов на дереве, и я наконец прорвалась. Нашла инструкции, которые мне нацарапал Билл, и сделала все, как там сказано. Сначала это, потом то, ага, ага. Тут я подумала, что лучше задернуть шторы. Моя репутация и так изрядно пострадала после всех драм из-за Дэна, не хватало еще, чтобы соседи увидели, как я развлекаюсь с компьютером в два часа ночи.
Я понимала, что Пьер Дюбуа из Парижа вырубился еще несколько часов тому назад. Но попытаться все-таки стоило. В любом случае это лучше, чем «Найди друга». И лучше, чем мужчины с виноградно-яблочными клецками.
Весь мир, как обычно, бодрствовал. Работало даже больше каналов, чем мы с Биллом видели накануне вечером. Похоже, весь свет просыпался, когда Австралия отходила ко сну. Но никакого «Содружества одиноких» или даже «Рассекреченных материалов». Ничего похожего.
Надежда, слабая надежда еще оставалась. Если он использовал имя Пьер Дюбуа со мной, может, он использовал его еще где-нибудь. И если включить поиск…
Я ввела имя. В ответ получила французские хлебопекарни, студентов-гончаров из Гренобля и множество прочих чудачеств, обычных для Интернета. Но только не своего человека в Париже.
Может, он подключился к другому сайту с чатами. И надо вычислить этот канал. Шансов на это — пятьдесят к одному, но мне ведь все равно не удастся заснуть.
Экран светился так ярко, что вскоре у меня заболели глаза. Но я снова и снова прогоняла весь перечень чатов мимо стареющих панков, родителей-одиночек, каратистов и тех, кто любит делать это с маленькими зверюшками. И вот я увидела. «Всемирное содружество одиноких». Вот оно!
Единственная толковая вещь, которой меня научили в средней школе, — это быстро печатать.
Этим я и воспользовалась, рванувшись вперед со скоростью, которая в десятом классе принесла бы мне золотую звезду за машинопись. И он был там.
ПД: Bonjour, madame.
ТБ: ПД! Извините, я никак не могла прорваться.