– Значит, ты это доставил?
– Да.
– Но тебе нужно еще ненадолго остаться, чтобы поглядеть, что будет.
– Да, я знаю. Не сомневаюсь, что в конечном итоге все появится в новостях.
– Жаль, я не смогу это здесь записать.
– Я привезу домой газеты.
– Буду очень рада.
– Насчет Тесс больше ничего не писали. Полагаю, это означает, что им не удаюсь ничего раскрыть.
– Нам следует быть благодарными за любые подарки судьбы, верно?
– Было еще кое-что в новостях насчет пропавшего детектива. Того самого, которого моя… ну, ты знаешь, которого наняли.
– Ты думаешь, они его найдут? – спросила она.
– Трудно сказать.
– Ну, нам не стоит об этом беспокоиться. Ты вроде нервничаешь?
– Пожалуй.
– Это трудная часть, рискованная, но когда все сложится вместе, риск окупится. А со временем ты сможешь приехать и взять меня.
– Я знаю. А он не удивится, куда ты запропастилась, почему не приходишь его навестить?
– Он практически не обращает на меня внимания. Совсем плох. Ему вряд ли осталось больше месяца. И то слишком долго.
– Ты считаешь, он когда-нибудь нас любил? – спросил он.
– Он всегда любил только ее. – Она даже не пыталась скрыть горечь. – А разве она ему помогала? Ухаживала за ним? Убирала? И кто решил его главную проблему? Он никогда не испытывал благодарности за то, что я для него сделала. И повел себя неправильно. Лишил себя настоящей семьи. То, что мы сейчас делаем, – справедливо.
– Я знаю, – сказал он.
– Что приготовить к твоему приезду домой?
– Морковный торт?
– Разумеется. Это самое малое, что может сделать мать.
Я позвонил в полицию и оставил послание для детектива Роны Уидмор, которая дала мне визитку, когда задавала вопросы, после того как мы развеяли прах Тесс над бухтой. Я попросил ее встретиться со мной и Синтией у нас дома. Куда мы вскоре вернемся. Оставил ей адрес, на случай если его у нее нет, но готов был поспорить, что есть, еще я написал в послании, что то, о чем я собираюсь ей рассказать, не имеет прямого отношения к исчезновению Дентона Эбаньола, но все-таки может быть как-то с ним связано. И добавил, что дело срочное.
Я спросил Синтию по телефону, не забрать ли ее с работы, но она сказала, что доедет сама. Я ушел из школы никому ничего не объяснив, но, думаю, они уже привыкли к моему странному поведению. Ролли всего лишь вышел из кабинета, увидел, что я разговариваю по телефону, и проводил меня глазами, когда я выбегал из школы.
Синтия приехала домой на пару минут раньше меня и стояла в дверях с конвертом в руке.
Я вошел, и она протянула мне конверт. На нем было напечатано лишь одно слово: Синтии. Никаких печатей. Значит, письмо пришло не по почте.