— Ух! Что за недоумок!? Смотрю на него, и все внутри от неприятных ощущений переворачивается. Что-то в нем страшное и неприятное гнездится. И выглядит как тупой скот, и жрет за трех похасов!
Ответ графа Уракбай не расслышал, но судя по тону, хозяин поместья осмелился высмеивать склочную колдунью, потому что после пространной фразы, послышался дружеский смех.
Пока их проводили к сараю, да и впоследствии, Дельфин обдумывал складывающиеся условия жизни со всей возможной для его мозгов интенсивностью. По всей вероятности графская чета Бинокко, вчера явно разыгрывала свой испуг и угодничество по отношению к стервозной Вилейме, родовое имя которой так пока и не удалось услышать. Такое поведение при посторонних гостях явно имело под собой какие-то глубокие, важные мотивы и если бы удалось про них хоть частично догадаться, то соответствующим образом построить собственное поведение в дальнейшем. Ко всему прочему поражал и явно нездоровый интерес местных столпов общества к воинам диверсантам, которые уничтожили Титан. Словно они искали подтверждения своим не то догадкам, не то убеждениям. При этом весьма интересным становился и тот факт, что и сам граф оказался выходцем из Кремниевой Орды и нисколько этого не скрывает. А что это значит? Вернее что следует из того, что иноземец так прочно влился в местное общество, что даже заимел титул графа? Каким образом такое можно сделать? Неужели просто женившись на местной наследнице графского титула? Дельфин не слишком разбирался во всех этих причинно-наследственных различиях аристократии и дворянства, но тоже понимал: что-то здесь не вяжется. Хорошо бы конечно все тонкости выведать у слуг, а еще лучше у завистливых соседей, но кто станет откровенничать не просто с новыми подданными королевства Менсалония, а с самыми крайними и бесправными рабами знатного господина? Правильно, никто.
Потому что гигантский слуга тоже не купился сегодня на несколько лестных комплиментов, болтать лишнего не стал и от невинных вопросов только отмахнулся своей ручищей. Хотя в итоге все-таки купился: заглянув в пустую корзину и, прикинув остатки разложенных на столе продуктов, присвистнул:
— Да вас легче убить, чем прокормить!
Затем, не дожидаясь оправданий, умчался с пустой корзиной на кухню и вскоре вернулся с переполненной. При этом выглядел донельзя довольным:
— Раз граф приказал, то нам не жалко. Но если вы и это за один раз слопаете, мне никто не поверит. Подумают, что прячу где-то или отдаю шейтарам.
И убежал. Хоть как его ни пытался остановить важнейшими вопросами Уракбай. У молодого ордынца даже аппетит пропал от досады, а ведь он тоже с утра ничего не ел. Зато Заринат опять показал себя во всей красе. Видимо у него в сознание остались только превалирующие инстинкты по поводу собственного кормления. Он планомерно и качественно поглощал один кусок мясных блюд за другим и с удивительной затейливостью перемежал все это овощами, хлебом и свежей зеленью. В который раз молодой сослуживец подивился такому непомерному аппетиту, но теперь попытался припомнить и сопутствующие подначки в сотне по этому поводу. Попытался и не смог. Не было никаких шуток и басней на эту тему однозначно. Если бы десятник так много ел, про него обязательно слагались бы легенды. А так…