— Бабушка, милая, а ты хорошо подумала… по поводу этого брака?
— Основательно — я знаю Филипа как-никак тридцать пять лет.
— Вот это-то и удивляет меня: почему теперь?
— Кто знает — почему теперь? — вздохнула Рут. — Но инфаркт мой сыграл тут немалую роль.
— И моя потеря жены — тоже, — добавил Филип.
Мэт плюхнулся в шезлонг в тени веранды, тихо бормоча что-то себе под нос.
— Да что ты, бабушка, что ты говоришь?
Инфаркт, выходит, дал тебе новые надежды?! — Кейла понимала уже безнадежность этой странной дискуссии.
— Безусловно, девочка. Надо жить сегодняшним днем. Теперь это моя философия.
— Звучит, конечно, заманчиво. Но если б мы все измеряли одним днем, бабушка, боюсь, печальный конец ожидал бы нашу цивилизацию.
Кто станет, например, выкладываться на работе или там… ну, приносить жертвы во имя будущего и все такое?
— Да я не о том, милая, — ответственность необходима. Но только пусть ничто не мешает нам открыть сердца навстречу тому, что делает нас счастливыми.
— «Счастливыми»… Представляешь, сколько счастья доставила ты моему отцу, когда исчезла на прошлой неделе?
— О, твой отец…
— Но он и твой сын. Ты о нем не подумала?
Он так расстроен всем этим.
— У нас не было выбора, Кейла. — Филип обнял Рут за плечи.
Кейла с ненавистью смотрела на его руку и дрожала от негодования.
— Ллойд превратил мой дом в тюрьму, — жаловалась между тем Рут. — В больнице, в тяжелейшем состоянии, я подписала документ, который давал ему право принимать за меня решения. Вполне все правильно. Но мне и в голову не приходило, что сын будет продолжать в том же духе, когда я вернулась домой.
— И что же он делал? — Кейла помрачнела.
— Для начала уволил моего повара и нанял этого ид… диетолога. Оговорка и сама интонация Рут не оставляли никаких сомнений относительно того, что она думала о кулинарном искусстве диетолога. — Потом еще прикрепил ко мне компаньонку — она изводила меня своей глупостью. Перестал говорить со мной о заводе, приходилось окольными путями узнавать, что там происходит. Даже водительское удостоверение у меня отобрал.
— Он так и поступал, Кейла, все правда. Обращался с Рут как с полностью недееспособным человеком, — подтвердил Филип.
— Мой отец делал все только во имя ее здоровья. — «Не то что вы», говорил ее хмурый взгляд.
Рут и Филип снова обменялись многозначительными взглядами. «Черт побери! — подумала Кейла. — Всякий раз, когда они это делают, — будто заговор готовят и вот-вот перейдут в наступление».
— Пожалуйста, дорогая, постарайся меня понять. Может, Ллойд и поступал так, заботясь о моем здоровье, но я-то чувствовала себя подавленной, бесполезной — никому не нужной.