Мэт, вот он — лежит на пляже, лицом вниз.
Когда тень ее коснулась его спины, он попытался разлепить заспанные очи — безуспешно, снова заснул. Да-а, видно, ночь он провел не лучше ее. При одном взгляде на него сердце у нее так и перевернулось. К черту этого мужчину! Неужели он теперь будет поднимать в ней такой вихрь эмоций?
— К-какого черта? Что такое? Кто это?.. — Он поднялся, ничего не соображая.
— Это я. Доброе утро. А где все? — Ей удалось сохранить спокойный, дружелюбный тон.
Мэт подозрительно покосился на нее.
— Ушли совершать утренний моцион.
— Как бабушка себя сегодня чувствует?
— Лучше. — Он расстелил полотенце так, чтобы они могли сесть на него вдвоем. — Кейла, пока они не вернулись, нам надо поговорить.
— О чем? — Она продолжала стоять.
— О том о сем. Сперва — о том, что Рут с отцом решили сразу, как поженятся, отправиться в Нассау и просят нас остаться на это время здесь, присмотреть за домом.
— Как — одним?! — Дыхание ее сразу участилось.
— Ну да. Их и не будет-то только одну ночь.
Не раздумывая, она энергично замотала головой.
— Я не могу! Не хочу!
— Кейла, если мы не согласимся, им нельзя поехать, а они очень-очень хотят. И второе — я уже сказал Рут и Филипу: я буду шафером у них на свадьбе.
Теперь она уже просто-напросто не могла дышать, и давление, видно, подскочило — будто сгустившийся пар затуманил голову.
Он схватил ее за левую щиколотку и потянул к себе. С визгом она опрокинулась на песок.
Потом подобрала улетевший в сторону апельсин, соскребла с него песок и принялась чистить.
— Возможно, я не совсем правильно оценила угол, в который ты меня загнал.
— Какой такой еще угол?
Она бросила на него выразительный взгляд.
— А твое необычайно великодушное решение быть у них шафером? Представляешь, каким ничтожеством я буду выглядеть, если не последую твоему примеру?
— Минуточку. Разве ты вчера не согласилась, что мы не имеем права им мешать? А-а, понимаю. Ты не прочь быть фрейлиной, но не желаешь брать на себя ответственность. Хочешь во всем обвинить меня — будто это я загоняю тебя в угол. Должен тебя огорчить, дитя мое, — в такие игры я не играю. Давай-ка, Кейла, отвечай сама за свои решения.
— Дай мне время. — Она медлила, отводя взгляд, который, как она надеялась, выражал презрение — опять он попал в больное место. — А-а, приготовься, вот они идут. — Кейла приклеила на лицо улыбку. — Доброе утро, бабушка, Филип! Как сегодня себя чувствуешь, бабуля?
— Прилично. Но, если вы не возражаете, мы с Филом сегодня останемся дома. Надо сделать последние распоряжения по поводу нашей свадьбы. А если честно — просто хотим немного расслабиться.