То, что это не ширпотреб, четко определила экспертиза. Костюмы шились на заказ. И Гуров был уверен, что они имели свой, особый смысл.
Если исходить из посылки, что речь шла о таком экзотическом развлечении, как охота на людей, то логично было предположить, что светлые костюмы играли роль своего рода опознавательного знака. Охота была ночной, а белое лучше видно в темноте. И вообще, в наших краях не слишком жалуют белый цвет, поэтому спутать «зайца» с кем-то посторонним затруднительно. Все-таки «охотники» не собирались палить в кого попало. От этого теряется вся «прелесть» охоты. А им нужен был пресловутый адреналин.
Видимо, с этой целью – чтобы сделать действо позабористее – жертву вооружали пистолетом. Таким образом у него появлялся призрачный шанс отбиться и уйти. «Интересно, – подумал Гуров. – Удалось ли кому-нибудь реализовать этот шанс?» Он склонялся к мысли, что таких прецедентов не было.
Скорее всего, пистолет был один и тот же – вроде эстафетной палочки он переходил от одного несчастного к другому. Вот почему его так старательно изымали у погибшей жертвы. Возможно, по негласным людоедским правилам именно трофейный пистолет являлся главной добычей.
Отдельный вопрос касался личных документов тех, кто попадал в сети «охотников». Документы тоже изымались. Правда, в последнем случае в отношении Григорьева была проявлена очевидная беспечность. Может быть, у преступников действительно притупилась бдительность? Так или иначе, это дало возможность Гурову быстро выйти на след. Впрочем, пока в деле было больше неясностей, чем фактов. Собственно, фактов-то и не было – приходилось руководствоваться догадками. Раздобыть факты – вот что было первоочередной задачей. Поэтому Гуров не слишком был возмущен самодеятельностью своего коллеги и друга. Пожалуй, это был единственный путь подобраться поближе к загадочной компании, в которой четко вырисовывалось пока только одно лицо – лицо своенравного нувориша Сомова. Но этого было мало. Для того чтобы говорить о каких-то результатах, нужно было искать тех, кто нажимал на спусковой крючок. Сам Сомов мог и не участвовать в охоте на людей, он мог ее только организовывать. Но чтобы обвинить его в этом, необходимы показания свидетелей и соучастников.
И еще одна деталь очень интересовала Гурова – какую роль во всех этих безобразиях играет потайная комната в пустом доме на Красной Пресне. Она имела прямое отношение к происходящему, но какое именно – Гуров не мог до конца понять. Несомненно, через нее осуществлялись диспетчерские функции, возможно, каким-то образом отслеживались передвижения жертвы по городу – но как это осуществлялось конкретно? Не вникнув в суть этого вопроса, невозможно было разобраться в преступлении в целом.