– Океан?! – взревело пламя. – Юноша, ты хочешь моей смерти.
– Да нет же! – Лавочкин стукнул себя в грудь. – Просто все истории такие. Еще знаю про Садко в подводном царстве, про капитана Немо в подводной лодке, про Солярис – планету-океан…
– Опять океан. – Пламя потемнело и съежилось. – Знаешь, давай я тебе помогу, а взамен ты ничего не рассказывай, будь другом. Да, так будет справедливо… Подставляй руку.
– На фиг? – Солдат насторожился.
– Ликуй, юнец, – произнесло пламя. – Я дам тебе огоньку.
– Спасибо, я не курю. – Коля инстинктивно спрятал руки за спину.
– Хи-хи, испугался? Соображай бойчее. Здесь не жарко. А почему? Так я же холодное! Свечу, но не грею, понял?
– Угу. Надо же, холодное пламя… Это как пиво безалкогольное.
Солдат протянул руку. Огонь лизнул ее, оставив на ладони синий цветок – уменьшенную копию пламени.
«Спонсор нашей зажигалки – Газпром», – пошутил про себя рядовой.
– Вот, должно хватить. Удачи вам. Берегитесь воды.
Лавочкин и Марлен ступили в темный коридор. Парень держал руку повыше. Света вполне хватало. Дорога шла под уклон, изредка дул несильный ветерок. Эхо играло щелчками шагов.
Девушка крепко вцепилась в солдата и вздрагивала от каждого шороха.
«Вернусь домой – никогда не полезу в подвалы», – поклялся Коля.
Наконец путники уперлись в длинный металлический рычаг, торчащий прямо из каменного пола. Рычаг был наклонен вправо. На стене красовалась поросшая паутиной надпись: «Поверни меня».
– О, этот вечный кэрролловский выбор… – вздохнул солдат. – Будь что будет!
И толкнул рычаг. Внизу скрипнуло, хрустнуло, зашипело… А сзади донесся странный шум и подул настойчивый ветер. Волшебное синее пламя чуть не потухло.
– Может, ты это зря?.. – спросила Марлен.
Сзади стремительно нарастал гул.
– Вода! – воскликнул Лавочкин. – Хватайся за рычаг и не отпускай!
Они вцепились в ржавую железку. Прохладный поток врезался в них, смел вместе с рычагом и понес. Дышать было нечем. Пару раз Коля хватал ртом смесь воздуха и брызг – и лишь усугубил положение. Солдат и виконтесса потеряли ориентиры: их крутило, меняло местами, на поворотах тащило по стенам, причем в полной темноте.
Заплыв продолжался недолго. И окончился мощным впечатыванием жертв в каменную стену.
В тупике вода быстро стекла куда-то под пол, и бренные тела опустились на железную решетку.
Коля застонал. Пошевелил руками-ногами. Целые. Ощутил, что до сих пор сжимает в правом кулаке злополучный рычаг. Усмехнулся. Открыл глаза. Тьма.
Рядом заворочалась девушка.
– Ты как, жива? – прохрипел Лавочкин, садясь.
– Вроде бы…
– И что дальше?